Значит, не все так гладко прошло в бою. И не только личные потери состава, но есть и другие удручающие новости.

— Враг, — говорит Петров, окидывая нас тяжёлым взглядом, — сматывается, как трусливая крыса. Джаафар — хитрая сволочь, его люди оставались до конца. Но он бросил их, зная, что мы пойдём до конца.

Джаафар сбежал. Что за…?

Чувствую, личную ответственность за его побег.

Теперь уже неважно в каких мы находились обстоятельствах в бою. Без поддержки с воздуха, нехватки боеприпасов, и банда за бандой моджахедов вставала на нашем пути.

Теперь после гибели Александра Кочетова и побега главаря банды — Джаафара все приобретает другой смысл.

Я слушаю командира, и во мне все больше зреет чувство, что я должен отомстить за друга. Иначе не успокоюсь. Не смогу примириться сам с собой.

Должен лично рассчитаться с Джаафаром.

Помню, как он оскалился, глядя на нас с холма.

Я хотел пристрелить его тогда. Но меня отвлекли двое духов. Только теперь понимаю, что не случайно вышли на меня.

Джаафар слишком опытный и ушлый, всё рассчитал, знал, как прикрыться, отвлечь от себя, когда и как уйти. А вот своих боевиков ему не было жалко — кинул их, как пустые использованные гильзы.

А они фанатики верно ему служили до своего конца.

— Пошли в казарму — зовёт Свиридов. — Может обмозгуем что.

В казарме уже все собрались. Бойцы молчат, кто-то курит, кто-то теребит струны гитары с грустной, разрывающей душу, мелодией. Кочетов и все, кто погиб на этой войне, уже не вернутся домой. Любого из нас может ждать такая участь.

И то, что Джаафар снова ускользнул, всё это сжигает каждого изнутри.

Неожиданно в казарму заходит командир части. Тоже, похоже, не всё сказал. Его меткий взгляд цепляется за каждого.

— Задачи первостепенные такие, — резко роняет он. — Главное — пресечь каналы поставок. Караваны, идут из Пакистана. Они доставляют моджахедам всё — оружие, боеприпасы, продовольствие, для того, чтобы они могли непрерывно вести с нами войну.

Обводит пристальным взглядом всех, находящихся в помещении.

— Маджахеды охотятся на нас. Мы должны это переломить в свою пользу… Джааафара, конечно, найдем.

— Если найдете, — говорю, прямо глядя на полковника. — Дайте мне. Я с ним рассчитаюсь за всех наших парней.

Петров отвечает не сразу.

— Твоё дело, Беркутов. Когда его найдем, пойдёшь. Но сейчас — отдыхайте после боя. Скоро снова пойдете на задание. Ждем только информацию от разведки.

Комната наполняется гулом, бойцы переглядываются, но никто не вякает.

Командование знает больше, чем говорит, но воинам лишняя информация не нужна. Главное — приказ. Петров покидает казарму.

Мы долго молчим.

— Духи вдруг появляются там, где их, по разведке, не должно быть. Да это ясное дело, просто информация от разведки тупо устарела, — бросает Коршунов.

Напряжение растет в части. Бойцы переглядываются, как будто решая, кто первым заговорит, кто сорвёт крышку с этого котла.

Всё понятно. У всех накипело.

Я тоже вслед за полковником покидаю казарму.

После последнего боя и информации от руководства на душе остаётся неприятный осадок.

Ощущение такое, что дело недоделанным осталось.

Ночью дежурю. Слышны громкие голоса, кто-то спорит по рации, кто-то проходит мимо, кто-то кроет матом всё и вся.

Неожиданно ко мне подходит полковник Петров. Не спится ему что-то…

— Доложила разведка — колонна будет на рассвете через пару дней, — коротко, почти шепотом бросает он.

Ясно! Поиск Джаафара откладывается.

Но мысленно я уже прощаюсь с ним, чувствуя, что день его тоже скоро придёт.

— Понимаешь, Глеб, — полковник садится рядом и говорит приглушенным голосом. — Обстановка сейчас для наших советских войск здесь, в Афгане, складывается крайне напряжённо. Мы уже четыре года вовлечены в конфликт, который превратился в затяжную изнурительную войну.

Молча киваю, знаю все это не по наслышке.

— Главные проблемы для нас здесь это партизанская тактика моджахедов, местность страны и поддержка духов со стороны западных стран. Горы, узкие ущелья и сложные перевалы создают для них идеальные условия. Духи внезапно нападают и так же быстро исчезают. Устраивают засады, диверсии и рейды. Они хорошо знают местность, в этом их козырь.

— Да, я знаю обо всём, товарищ полковник. Моджахеды подвергают атакам и наши советские колонны снабжения. Даже обеспечение баз в крупных городах, таких как Кабул или Кандагар, связано с большим риском, ну, а отдалённые гарнизоны постоянно страдают от нехватки ресурсов.