На трибунах собирался народ, и организаторы выпустили студентов из академии магии, которые начали развлекать публику. Они выдували мыльные пузыри, которые превращались в драконов и кружили над зрителями, рассыпая искры. Когда-то нам тоже предлагали так подзаработать, но мы с подругами отказались: нужды в деньгах у нас не было.

Вот один из драконов пролетел над головами участников, и зельевары вскинули волшебные палочки, закрывая столы защитными куполами. Если хоть одна искорка от чужой магии попадет в ингредиенты, то это испортит зелье.

Но студенты не обращали внимания на возмущенные возгласы. Драконы рассыпались над зрителями ворохом сиреневых роз, и над волшебными палочками заплясали розовые пикси!

– Где же они их достали? – изумилась я. Пикси корчили такие потешные рожицы, так кривлялись и кувыркались, что нельзя было сдержать улыбку. А ведь это не чары, а настоящие существа-проказники, обитатели лесов и болот. Магическая редкость.

– Должно быть, приволокли из запасников академии, – ответил Джеймс.

Зрители так и покатывались со смеху, но я заметила среди них и совершенно серьезных господ в темно-синих одинаковых костюмах. Они сидели с такими сосредоточенными лицами, что было ясно: идет проверка и анализ магии в зрительских рядах.

Бывало так, что участники подсаживали помощников, которые давали подсказки.

Я заметила и Патрика: тот принял теневой облик и развалился на коленях прелестной барышни, которая ласкала и гладила роскошного кота – Патрик мурчал и урчал от удовольствия так, что было слышно всем.

Джеймс недовольно вздохнул.

– Ну что ты будешь делать… Он всегда так подмазывается к девицам. Стыдно!

– Может, он работает, – предположила я. – А на ней проклятие, которое надо снять.

– Знаю я, что он хочет с нее снять, – пробормотал Джеймс и вдруг озадаченно уставился на меня. – А с чего это вы взялись защищать его? Да так энергично!

Постойте, дайте-ка сообразить. Если это не ревность, то что? А если ревность, то откуда она взялась?

Мы ведь знакомы всего ничего. Или это братское соперничество виновато?

Но нет, они были из тех братьев, которые дерутся и обзываются, но при этом искренне дружат и не дают друг друга в обиду. Когда нужно, мигом прекращают дразниться и выступают единым фронтом.

– Ни с чего, – ответила я. – Просто.

Джеймс окинул меня подозрительным взглядом.

– Смотрите, будьте осторожны. Он любит вот так подкатывать к барышням. Сами не заметите, как погубите себя.

– Спасибо за заботу, – улыбнулась я. – Но ваш брат не в моем вкусе, честно говоря.

Джеймс вопросительно поднял бровь.

– С чего бы это? Он молод, хорош собой и из благородной семьи.

– Ну… – я даже растерялась, не зная, как сказать. Разговор вышел куда-то на очень зыбкую тропинку и надо было его сворачивать. – Это ведь вы спасли меня. Не он.

Правая рука зазудела. Я машинально потерла ее через рукав, и Джеймс нахмурился.

– Покажите, – потребовал он.

Я подняла рукав и едва не упала – земля предательски выскользнула из-под ног, я оперлась о стол и чуть не разроняла пробирки и ингредиенты. В животе шевельнулся ледяной ком.

Пятно проклятия было на месте. Красовалось, раскидывая лепестки, издевательски повторяя: ничего у тебя не вышло. Рано ты радовалась.

– Дьявольщина, – пробормотал Джеймс. Неловко взял меня за руку, принялся крутить ее, скользя пальцами по пятну; я понимала, что сейчас мне нужно сосредоточиться перед конкурсом, а не тратить силы на истерику, но слезы сами подступили к глазам.

Не вышло. Ничего у нас не вышло.

Все было напрасно.

– Абигаль, – негромко произнес Джеймс, выпустив руку и глядя мне в глаза. – Мы с вами обязаны победить, слышите? Победа все исправит.

***

Не чувствуя ни пальцев, ни ткани, я опустила рукав на место. Поправила стойку с пробирками, пододвинула листки для прописи ингредиентов, нашарила салфетку.

Не плакать. Только не плакать. На нас и так уже начинают таращиться, а до начала конкурса четверть часа.

И Джеймс прав, мы обязаны победить.

– Как это произошло? – спросила я, глядя на кубики зерен шуа, главного ингредиента зелья Пустынного дыхания.

– Он не сам вас проклял, этот Питер, – ответил Джеймс. – Обратился к специалисту, а тот бросил проклятие так, что оно вас связало. Вчера Мертвая рука разорвала эту связь, и отдача убила заказчика. Но проклятие не развеялось с его смертью, а лишь отступило.

Он сделал паузу и добавил:

– И вот вернулось. Мне очень жаль, Абигаль.

В душе было холодно и пусто, как ноябрьским утром, когда все укутано серой тишиной до горизонта, и вот-вот пойдет снег. Я вытерла слезы и спросила: