Именно поэтому я каждое утро встаю в пять часов.

Суббота — не исключение.

Я работаю над пересмотром контракта для крупной дизайнерской сделки, когда звонит мой телефон. Смотрю на устройство, надеясь, что оно самопроизвольно загорится и что мне не придется отвечать на звонок. Единственный минус работы дома по выходным — у меня нет секретаря, который бы занимался устранением отвлекающих факторов. На экране мелькает имя моего брата Хадсона.

Какого черта ему нужно?

Я отвечаю на звонок по громкой связи.

— Что?

Брат прочищает горло.

— Хейс.

Что-то в его голосе звучит не так. Только я не могу понять, что именно.

— Что случилось?

— Нам, э-эм... — Еще одна неловкая пауза, когда он прочищает горло. — Нам нужно поговорить. Это важно.

— Хорошо. — Я закрываю ноутбук и откидываюсь на спинку офисного кресла. Из окна моего домашнего кабинета открывается живописный вид на нью-йоркский горизонт, включая Эмпайер-Стейт-билдинг. Этот вид был главным аргументом в пользу покупки этой квартиры, за которую просили баснословно высокую цену. Конечно, я купил ее не только из-за вида, но и потому что она лучшая. — Ну, рассказывай.

— Лично...

— Ты шепчешь?

Снова прочищение горла.

— Может, тебе стоит заскочить к нам?

— Я сейчас занят. Ты приходи.

— Хейс.

Мой позвоночник напрягается от его тона.

— Это действительно важно.

Тревога в моем нутре вспыхивает пламенем.

— Что происходит?

Хадсон тяжело и протяжно вздыхает.

— Просто... пообещай, что придешь.

— Да, конечно. Буду через час.

— Вообще-то...

Слышу шарканье и тихий щелчок замка двери, как будто он передвигается, пытаясь найти уединенное место для разговора. Если бы я не слышал веселый голос Лилиан на заднем плане, то решил бы, что моего близнеца взяли в заложники и держат с целью выкупа.

— Приходи в три.

— Хорошо.

— Тогда увидимся.

— Уверен, что с тобой все... — Я смотрю на экран телефона и вижу, что Хадсон отключился несколько секунд назад. Откладываю телефон и пытаюсь вернуться к работе, но моя голова отказывается сотрудничать.

Интуиция подсказывает мне, что что-то не так. У Хадсона редко бывают проблемы, а если и бывают, то незначительные. И последний человек, к которому он обратился бы за поддержкой, это я.

Конечно, у нас с моим соседом по матке идентичная ДНК, но на этом наше братское доверие заканчивается. Он скорее позвонит Кингстону или Алексу, если ему понадобится помощь.

Так почему я?

Почему именно сейчас?

Мое любопытство берет верх, не позволяя сосредоточиться на работе.

Прогулка из кабинета в гостиную на противоположной стороне пентхауса полностью меняет вид за окном. Городской пейзаж сменяется Центральным парком вдалеке.

Проверяю время.

Десять часов утра.

Я принимаю душ и пью протеиновый коктейль, но к полудню мне надоедает ждать. Отказываясь позволить Хадсону испортить мне весь день, лишив возможности сосредоточиться и работать, решаю отправиться к нему пораньше и покончить с этим дерьмом.

Чем быстрее он выложит все, что у него на душе, тем быстрее я смогу перестать зацикливаться и вернусь к своей жизни.

Я останавливаю машину у парковки перед зданием Хадсона и бросаю парню ключи.

— Мистер Норт, добро пожаловать...

— Оставь ее у входа, — рявкаю я на него. — Я ненадолго.

— Да, сэр.

Прохожу мимо швейцара, консьержа и охраны. Они узнают меня и, должно быть, чувствуют исходящие от меня флюиды раздражения, потому что обходят меня стороной и даже нажимают за меня кнопку вызова лифта. За то время, что мне потребовалось, чтобы доехать сюда, я успел разозлиться еще больше, чем уже был.

Лучше бы это было чертовски важно!

Лифт едет слишком медленно, и я задаюсь вопросом, думал ли Хадсон когда-нибудь потребовать, чтобы они обновили этот кусок дерьма. Скорее всего, нет. Этот тупица не сказал бы ни слова, даже если это раздражает до чертиков.

Спустя, кажется, миллион лет я добираюсь до его этажа. Стучу в дверь, потом отхожу в сторону и жду.

Я слышу, как Лилиан и Хадсон торопливо переговариваются за дверью.

— Я вас слышу. — Я закатываю глаза. — Просто открой эту чертову дверь.

У нас сегодня день рождения или что-то в этом роде, и они запланировали сюрприз, который испортил мой ранний приход? Но наш день рождения будет только через несколько месяцев.

Снова стучу в дверь, на этот раз сильнее. Дверь распахивается на середине стука.

Хадсон встречает меня в джинсах и футболке, без ремня и обуви, что необычно даже для него. Даже в субботу.

Он наклоняется в приоткрытом дверном проеме.

— Ты должен был прийти в три.

— Да, но я уже здесь, так в чем дело?