Шрифт:
Построив выживших в атакующий клин, я в его основании а по бокам двое выживших стражников, мы направились в глубь нашего лагеря, где судя по звукам проходило протекало нешуточное столкновение.
Спустя пару ударов сердца сзади нашего клина выскочили трое выживших, на хвосте у которых был огромный монстр…
Услышав мерзкий рев загонщика, я развернулся и увидел огромного зверя, перепрыгивающего с крыши одной повозки на крышу другой. Монстр оказался раза в полтора больше чем до этого встреченные мною экземпляры, мой клин и ощетинился мечами пропуская сквозь себя выживших.
Монстр спрыгнул на песок и медленно пошел против часовой стрелки пытаясь обойти выставленные вперед клинки, клин же начал движение в обратную сторону.
Через пару минут затишья монстру надоело ходить по кругу и он оскалившись бросился в лобовую атаку. В этот момент клин распался и пропустил сквозь себя пролетающего монстра, я же последовательно бросил два клинка в противоположные стороны и представил как они пролетают по окружности о попадают в голову твари, развернувшись я рассчитывал увидеть лежащего замертво монстра но мне предстала другая картина: оборотень смог пропустить один клинок мимо себя а второй поймал пастью. Неприятно удивленный я медленно и со скрипом лопающейся спекшейся крови вытащил меч из ножен и направил его острее в сторону оборотня.
Тот же в свою очередь, небрежно откинул клинок и приготовился к очередному прыжку, и это стало его ошибкой, клинок не успел упасть на землю, как я мысленно приказал ему вонзиться в гортань монстра.
В следующую секунду окровавленный клинок поплыл в мою сторону, а монстр лежал на песке с пробитой пастью истекая темной почти черной кровью…
Наш маленький отряд в очередной раз перестроился и мы двинулись дальше…
Глава 13
Так, за пару минут бойни, я смог собрать небольшой отряд выживших численностью двадцать три человека, состоящий в основном из женщин и детей. И под защитой нескольких воинов мы отправились к центру лагеря.
К нашему приходу в центре уже были выстроены настоящие баррикады, которым позавидовали бы любые бастующие в смутные времена. Выживших оказалось не много, едва ли набралась треть снаряженного каравана.
До утра мы совместными усилиями отбили еще три атаки. Последний натиск, непосредственно перед рассветом, был самым сильный. Тогда мы потеряли троих воинов и четверых «гражданских».
С рассветом я взял оставленный у костра инструмент и, обессиленный, начал играть…
Пусть одежду волки рвут,
Вурдалаки пусть ревут -
Я по твоим соскучился губам!
Наплевать на этот вой,
Наплевать на стужу, зной,
Я вернусь, ведь ты моя судьба!
Злая ночь пугает Тьмою,
Тёмный лес передо мною,
Дико воют волки где то,
Дикий страх стреляет рядом,
Надо мне пройти всё это.
Наплевать на ураган,
Наплевать на злой туман,
Но я приду, ведь ты моя судьба!
Пусть одежду волки рвут,
Вурдалак пускай ревёт -
Я по твоим соскучился губам!
Тёмный лес ужасен ночью,
Но к тебе дойду я точно!
Знай, мне наплевать на всё!
Я пройду через туманы,
Твой язык затянет раны,
Больше мне не надо ничего…
На первом припеве вышла Кара из повозки с ранеными и, оцепенев, взирала на меня, пока я пел.
Выжившие сплотились и решили провести обряд успокоения мертвых, сжечь тела.
Саймон незаметно подошел ко мне, пока я играл, и, как только я окончил играть, положил руку на плечо в знак поддержки и понимания.
Утром мы сложили огромный костер, бревна брать было неоткуда поэтому в ход пошли телеги, мы уложили тела в центре и подожгли погребальный костер. Мне оказали честь, предложив начать сожжение. Ничего не оставалось, кроме как взять факел и подпалить останки соратников. На вопрос о тягучем длинном шлейфе гари Саймон ответил, что мы сейчас же снимемся с места, а тела оставлять на поедание падальщикам «не есть хорошо».
Последующие передвижение не было заторможено ничем, оставшиеся в живых помнили об участи павших, и никто не хотел разделить с ними судьбу. Все двигались из последних сил. Луна пошла на убыль, и никто более нас не тревожил.