— Сделка будет заключена сегодня вечером, — подтвердила ведьма, и Брин наклонил голову, тихо хмыкнув.

— Не самое благоразумное делиться такой конфиденциальной информацией, — предостерёг он. Уголки её губ дрогнули в едва заметной улыбке.

— Правда? — переспросила она. — Тогда мне, наверное, не стоит упоминать ни время, ни место. Боже упаси, чтобы ты передал это своему источнику среди Фёдоровых, — прошептала она. — Ведь кто-то из них может быть там и оказаться уязвимым…

Ах, как она хороша.

— Какой именно Фёдоров? — спросил Брин небрежно, проверяя её решимость.

— Мёртвый, — ответила она с ледяным спокойствием.

Он улыбнулся. Очень, очень хороша. Несмотря на все прежние обязательства, он был не в том положении, чтобы отказываться от любой магии, которую ему предлагают — особенно по столь выгодной цене.

Брин протянул руку через стол.

— Мисс Антонова, — сказал он, — полагаю, мы достигли взаимопонимания. Я приведу к тебе своего источника среди Фёдоровых, и в обмен ты отдашь мне его магию. Договорились?

Она бросила взгляд на Ивана, и тот слегка наклонил голову, словно говоря: «Вперед, это лучшее из возможного». Саша кивнула, затем придвинулась ближе, сев на край кресла.

— Договорились, — произнесла она и пожала рук Брина, скрепляя их договор..

III. 9

(Наставление)

— Дима, — окликнул Лев, найдя брата в дальнем углу его лофта, где располагался его кабинет. — Ты занят?

Дмитрий медленно поднял взгляд, будто выходя из своих мыслей, и лишь затем его глаза встретились с Левом, став мягче. Старший и младший из Фёдоровых всегда были близки, несмотря на то, что Дмитрий казался недосягаемым и почти божественным в глазах Льва. Их отношения отличались от тех, что были у Льва с Романом, и уж тем более от тех, что были между Романом и Дмитрием.

— Лев, — сказал он, поднимаясь. Воротник его рубашки был слегка распахнут, и Лев нахмурился, заметив очертания повязки.

— Ты ранен? — спросил Лев, и Дмитрий опустил взгляд, проведя ладонью по груди.

— Пустяк, — ответил он. — Со мной всё будет в порядке. — Прочистив горло, он указал на кожаное кресло. — Тебе что-то нужно, Левка?

— Вроде того. Я… — Лев замешкался, борясь с противоречиями. — Я хотел поговорить с тобой о Роме. Ну, и об Антоновых, — поправился он. — Полагаю, об обоих.

Дмитрий медленно опустился в кресло, слегка поморщившись. Похоже, боль, причиненная рукой Марьи Антоновой, всё ещё давала о себе знать.

— Ты о его ненависти к ним?

— Я просто… — Лев сглотнул. — Я думаю, стоит ли эта ненависть того, Дима. — Он замер, чувствуя неуверенность в своём голосе. — Рома явно чего-то боится. Его что-то изменило. Я знаю, что у папы свои счёты с Бабой Ягой, но…

— Но ты чувствуешь, что тебе нет в этом места, верно? — предположил Дмитрий. — Верно?

— Что-то в этом роде, — признался Лев, и Дмитрий приподнял бровь, улавливая что-то невысказанное.

— Иными словами, ты не хочешь в этом участвовать, — уточнил Дмитрий, и Лев опустил взгляд на свои руки, что было достаточно красноречивым подтверждением. — Что ж, — Дмитрий вздохнул, — я не виню тебя. Когда ведьмы ведут войны, победителей немного. А твоя вражда — всего лишь наследство. Это может заставить тебя чувствовать себя… — Он сделал паузу. — Слегка отстраненным, полагаю. В общей картине происходящего.

— Да, — ответил Лев, поднимая голову. — Это не моя война, Дима. Да, Рома — наш брат, и я люблю папу. Ты знаешь, что я сделаю для него всё, что потребуется, но…

— Я знаю, — перебил Дмитрий, жестом предлагая брату присесть. — Я знаю, на что ты способен, Лев. Я горжусь этим каждый день.

Лев медленно опустился на стул рядом с Дмитрием.

— Ты думаешь, что я подвожу нашу семью? — тихо спросил он, понизив голос. — Из-за своих сомнений, я имею в виду. Я знаю, это не… Не то, что ценит папа, — добавил он с усмешкой.

— Нет, не ценит. Но это не нерешительность, Лев. У тебя есть убеждения. — Взгляд Дмитрия скользнул по лицу Льва, изучая его. — Ты познакомился с ведьмой Антоновой, — тихо заметил он. Лев напрягся, его тело замерло. — Они очень красивы, — задумчиво продолжил Дмитрий, обращаясь в пустоту. — Умны. Могущественны. Каждая из дочерей Яги могла бы заставить любого мужчину передумать, полагаю…

— Дело не в этом, — возразил Лев, и тогда Дмитрий рассмеялся своим королевским смехом. Он прижал руку к повязке на груди, пока не успокоился, и медленно покачал головой.