В советское время ситуация изменилась: именно в первой половине XX века произошел переход от аграрной экономики к индустриальной. За несколько десятилетий СССР удалось создать одну из крупнейших промышленных экономик мира. Однако индустриализация была государственно-монополистической и не привела к формированию класса собственников и городской буржуазии: в социалистическом государстве частная собственность и рыночные отношения были запрещены. Для СССР был характерен острый дефицит потребительских товаров, таких как продукты питания, одежда, мебель и т. д.

Теперь сравним показатели смертности, уровней гигиены и медицины в Европе и Российской империи (забегая вперед, отмечу, что здесь Россия тоже проигрывает).

В последней трети XIX века в России началось развитие земской медицины. Так, к 1910 году было создано 2686 врачебных участков, на службе у земств состояло 3100 врачей, при этом каждый врач в среднем обслуживал участок радиусом примерно 17 верст, с население около 28 тысяч человек (Ермаков 2007). Михаил Булгаков, работавший земским врачом в Смоленской губернии в 1916-1918 гг., использовал этот период своей жизни в качестве сюжетной основы, когда создавал тексты из цикла «Записки юного врача» и рассказ «Морфий». В подобной форме система здравоохранения была унаследована СССР, а позднее и современной Россией.

Врач и демограф С. А. Новосельский в своем исследовании «Смертность и продолжительность жизни в России», изданном в 1916 году, впервые в истории России построил таблицу смертности, используя демографический метод, и провел сравнение смертности в России и в других европейских государствах того времени. Согласно его данным, уровень смертности на 1896 г. составлял около 34 человек на каждую тысячу, что в два раза выше европейского уровня (Новосельский 1916). При этом подавляющее количество смертей приходилось именно на аграрную часть Российской империи, то есть на крестьянское население [132] . Согласно исследованиям А. Рашина, уровень детской смертности был очень высоким: «По данным за 1908–1910 гг., количество умерших в возрасте до 5 лет составляло почти 3/5 общего числа умерших. Особенно высокой была смертность детей в грудном возрасте» (Рашин 1956) [133] .

Средняя ожидаемая продолжительность жизни была также крайне низкой. В 1896-1897 годах она составляла 29,43 года у мужчин и 31,69 лет у женщин. По этому показателю Россия заметно отставала от многих европейских стран, особенно от Скандинавии (Прохоров 2002). В СССР ситуация начала меняться, и к 1965 году отрыв от европейских стран удалось свести к минимуму. Например, к 1950 году ожидаемая продолжительность жизни у мужчин была 54 года и, а у женщин — 62. Однако после 1965 года и вплоть до начала 1980-х годов вновь происходит падение.

Подводя итог, можно заключить, что институциональные условия для становления и развития похоронного дела в Российской империи сложились лишь к самому концу XIX века — с формированием первичной городской культуры. Однако во времена СССР эти начинания были перечеркнуты. На протяжении трех веков российская цивилизация продолжала формироваться как преимущественно аграрная. Несмотря на стремительную урбанизацию в XX веке, уровень жизни в городах оставался сопоставимым с деревенским. Средний класс не сформировался, а во времена СССР частная предпринимательская инициатива подлежала не только общественному порицанию, но и уголовному преследованию. При этом медикализация общества шла медленно, что сказалось на системе развития медицинских учреждений, в том числе моргов.

Возвращаясь к ситуации в Российской империи, отметим, что здесь общество не было однородным. Европа стремилась создать гомогенную социальную структуру, в которой основную роль играл обеспеченный городской средний класс — именно он создавал новую экономику и являлся потребителем растущей сферы услуг. В Российской империи что-то похожее складывалось только в крупных городах, торговля и потребление были характерны для мещан и купцов.

Итак, попробуем, исходя из описанных предпосылок, взглянуть на процесс формирования похоронного дела в Российской империи и в СССР.

До XVIII века всеми похоронами на территории Русского царства занимались приходы: церковные служащие копали могилы и погребали православных христиан на небольших погостах. До нас дошли рассказы очевидцев о типичных похоронах середины XVII — начала XVIII века. Описания содержат детали, сближающие Россию со средневековой Европой: «Московиты имеют обыкновение сваливать своих мертвецов в колокольнях церквей, которые и находятся здесь, без всякой порчи, до апреля месяца, когда погода бывает теплая», — пишет английский посол Чарльз Карлейль, побывавший в Москве в 60-х годах XVII века (Карлейль 1879). Сэмюэл Коллинз, служивший врачом при дворе царя Алексея Михайловича, пишет: «… тела отсылаются в большое подземелье со сводами, которое называется Божьим домом; там складывают от ста до двухсот трупов и оставляют до весны, а весною приходят попы, погребают их и засыпают землей» (Коллинз 1846) [134] . Согласно этим же источникам, священники получали плату за свои услуги. Одним из способов заработать на похоронах для клира была продажа особых гробовых паспортов. Такой похоронный документ вкладывался в руки покойнику для предъявления Николаю Угоднику в качестве доказательства благопристойности усопшего (Олеарий 1869).

В это время предпринимаются первые попытки регулирования расположения и организации погостов: в 1657 году во время эпидемии моровой язвы в Москве «Уложением о градском строительстве» запрещалось хоронить покойников у храмов на территории Кремля. Новые погосты устраивались в специально выделенных местах за кремлевской стеной. Чуть позже появился именной указ царя Федора Алексеевича от 7 апреля 1682 года «О межевом отводе пустых кладбищ в дачах помещиков и вотчинников». Этот документ содержал ряд требований по определению границ погостов для облегчения имущественных споров. Однако на нарушителей не налагались жесткие санкции, а потому и сами указы по большей части не исполнялись (Сазонов 2001, Сахаров 2011).