Я «помешан» на поверхностях?

Я же шучу.

В текстовых сообщениях нельзя уловить «интонацию», ее там просто нет. Так ты всё время шутил? Шутка обладает непрозрачностью зеркала: каламбур — двойник отраженного слова, перевернутый слева направо, не его истинное обличье. Ее значение отскакивает от поверхности.

Напоминание: в каждой фразе отражается говорящий, каждое слово отражает того, кто его произносит. Иногда я ловлю свое отражение в зеркале, отдельные вариации. Лишь иногда я всё еще похожа на то, что ты, похоже, искал.

Сижу в гостиничном номере, белом кубе, морочащем пространством, и по-прежнему раздумываю, стоит ли нажать «отправить» под моей открыткой. Не стоит. Открепляю фотографию, сделанную в Лондоне, прикрепляю ту, что сделала из окна поезда этим утром. Картинка не встает в тело письма, вместо этого по экрану разматываются предложения, я не могу их прочесть. Ах, так все-таки jpeg состоит не из пикселей. Раздроби изображение и увидишь, что оно сделано из языка. Всё в жизни сводится к словам. Пробую еще раз. На этот раз фотографию получается вставить, но момент упущен. Я не нажимаю «отправить». Оставляю письмо в Черновиках. Игра в прятки; если я не нажму на кнопку, возможно, ты больше никогда мне не напишешь.

Типичная женская манипуляция.

Я не играю в игры, сказала я.

Прости, сказал ты.

Один раз.

Это конец или еще один зазор? Обрати внимание на ритм нашей коммуникации: на ее пульс, на паузы. Обрати внимание на неписаные правила игры, которые возникли со временем:

• Если ты пишешь мне, я могу отвечать.

• В любой момент любой из нас может решить не отвечать на сообщение другого.

• Я не могу писать тебе первой из страха, что ты не ответишь.

• Ты не можешь решить не написать мне… вообще. Хотя твои отсутствия длятся дольше, я знаю, что это лишь вопрос времени. То, что я не могу написать тебе первой, — твой козырь, твоя тайная сила; то, что ты не можешь решить не написать мне вообще — мой. Несмотря на то что зазор становится шире, правила остаются прежними.

Mind the gap.

Но для чего мы играем в игру, и почему кто-то должен хотеть выиграть? Какой на кону приз, если приз вообще есть, или приз — это возможность не потерять? Значит, у меня нет шансов. Я тебя потеряла. Если ты не хотел меня изначально, ты не мог ничего потерять, но если ты выиграешь, то ты выиграешь или ничего, или ничего из того, о чем сейчас мечтаешь. Везет в картах, не везет в любви: Червовый король. Если я могу потерять всё, почему я решила играть, почему играю по твоим правилам?

Потому что, если я позволяю тебе иметь надо мной власть, мы имеем дело с отношениями.

Солнце гонит меня из гостиничного номера, подальше от ноутбука, от интернета. Время снимается с якоря, больше я не смогу записывать мысли по мере их появления или как только они кем-то подхвачены. Я давно не чувствовала такого солнца на своей коже. Оно касается меня только снаружи; внутри всё по-прежнему в тени, всё такое же окоченевшее. На улице жара выворачивает город наизнанку. В Англии так тоже бывает, когда зима сменяется весной, когда трава из зеленой становится голубой и вдруг пригодной для сидения, но всего на один день, а потом снова облачно. У природы нет стабильности: всё выглядит по-разному в разном свете.

Я на авеню Виктор-Гюго, напротив игрушечной церквушки. Сейчас утро, и прохлада переместилась на другую сторону улицы. Жду на светофоре, чтобы перейти дорогу. В отличие от Парижа здесь нет кнопки, на которую пешеход может нажать, нет иллюзии контроля. Отдаю себя на милость пассивности. Карту я потеряла, поэтому планирую день, полагаясь на краудсорсинг. Имейл от К.: Можешь сходить в старую часть города, погулять по маленьким улочкам, которые поднимаются в гору. Там чудесно. Где-то там есть маленький бар, не могу вспомнить, как называется, он не менялся с двадцатых годов. А если дойти по берегу до крутого поворота, где земля поднимается над водой, обойти это место и присесть, то можно увидеть, как прибывают и отходят от берега паромы «Корсика». Захвати сигареты и прованское розе — наверное, самое то для раннего вечера, когда солнце начнет опускаться.

Bonjour. Нищий бренчит пластиковым стаканчиком. Улицы пахнут цветущими апельсинами, цветущими липами. Иду обратно тем же путем, по старому городу, мимо пластиковых цветов. В супермаркете покупаю маленькую бутылку розе, идущую вместе с пластиковым стаканчиком. Вижу много полезных или вкусных вещей, их я бы тоже была рада купить, но в моей сумке нет места, чтобы обременять себя сувенирами. В tabac долго смотрю на выставленные блоки основных цветов, пока наконец не выбираю кубик «Голуаз» и зажигалку, briquet. «„Голуаз“, — сомневаюсь я, — Легкие». Женщины не курят по-настоящему, ведь так? На самом деле я не то чтобы курю, но время от времени мне нравится быть частью международной республики курильщиков. Прикурить сигарету от любого из них; частной собственности не существует. Vous avez du feu? / Огоньку/зажигалки не найдется? Как звучит лучше — на моем языке или на французском? Чтобы это спросить, слова не нужны, достаточно жеста. Но откуда мне знать, понравятся ли мне эти сигареты?