— Что там случилось?

Жена Чхата с подозрением посмотрела на меня:

— Ушам своим не верю! Он тебе ничего не сказал?

— Если «он» — это Ченг, то наши мужья оба не особо разговорчивы.

Она рассмеялась громче, чем того заслуживала шутка.

— Пожалуй, ты мне нравишься. Пообещай, что примешь мою сторону!

— Может быть, и приму, если узнаю, о чем речь. Этот Чхан аннамец?

— Он невежественный перебежчик-китаец, который, судя по всему, до сих пор работает на жирного императора. Не понимаешь, о чем я? — Она раздраженно выдохнула. — Ты хоть знаешь, где находится Аннам? Жалкое жаркое королевство с плохой едой, которым правит клан Тэйшон. Все благодаря нам! Это случилось пару лет назад. Им нужно было подавить восстание, поэтому они вытащили Чхана с рыбацкой лодки и поставили этого пса командовать их флотом.

Я почти ничего не поняла.

— Китайский рыбак? Командует флотом? Почему?!

— Может, потому, что мы умнее аннамцев? Даже Чхан умнее. По его словам, он потерпел кораблекрушение на одном из пляжей Аннама, и местные власти сразу же признали его бесспорную гениальность и попросили собрать флаг…

Девушка, управлявшая сампаном, перебила ее:

— Чхан Тхим-поу тот еще сказочник.

— Тебя кто спрашивает? Заткнись и греби быстрее! — рявкнула жена Чхата. — В любом случае правда в том, что аннамцы строят чудесные корабли, а вот моряки из них отвратные. Чхану нужны матросы, которые умеют драться.

— Правильно ли я понимаю, что он собирается завербовать Ченг Чхата?

— Разве я такое сказала? Вроде нет. Но да: его и всех, кто умеет ходить под парусом. Чхан явится, будет трясти деньгами и заманивать красивыми титулами — все равно что размахивать свиными костями перед голодными псами. Мой муж-недоумок вдруг стал вице-адмиралом. Даже я поначалу купилась.

А потом Чхат привел своего двоюродного брата, твоего мужа. Они немного повоевали, и через год мы разбили повстанцев.

— Ченг мне никогда не рассказывал. Целый год воевали?

Но победили?

Она покивала.

— Впрочем, зависит от того, как посмотреть. Год военных действий обанкротил правительство, если у него вообще когда-либо были деньги. Именно тогда аннамцы заставили нас делать то, что мы умеем лучше всего: нападать на приграничные порты, угонять торговые суда, контрабандой перевозить рис и железо и так далее. Мы заплатили за всю их презренную страну!

— Не понимаю, — сказала я. — Ты так говоришь, словно вы, пираты, отдавали собственные деньги. Зачем вообще было там торчать?

— Вот что мне в тебе нравится. Ты умная. До мужиков дошло бы через какое-то время. Разумеется, мы получали свою долю и не обязательно декларировали все, что забирали. V нас отличные корабли, и все шло как по маслу. В водах Аннама мы не были вне закона: мы сами были законом! Фу! А теперь это черепашье отродье тут как тут!

Она плюнула в сторону темной джонки из красного дерева. Вблизи стали видны следы многократного ремонта и грозящего корпусу гниения. На палубе слонялись матросы в униформе, подстриженные под горшок. Странный холодок пробежал у меня по спине, когда мы проплыли через тень джонки. Этот корабль повидал войну, возглавлял флот. Приезд Чхана, казалось, сулил какое-то грандиозное приключение.

Украшенная медная печать в сундуке Ченг Ята внезапно обрела смысл. Я почувствовала себя виноватой за то, что посмеялась, когда он рассвирепел из-за ее пропажи. Правда, жена Чхата была полна решимости на корню пресечь любые добрые мысли.

— Ты вообще слушаешь? Как я уже сказала, император умер. А кто занял его место? Нет, ты только представь: его толстозадый десятилетний сын теперь портит воздух в тронном зале! Хотя на самом деле всем заправляет его дядя, брат почившего императора. Набивает себе карманы сокровищами…

У повстанцев появился свой флот: должно быть, они пригласили нескольких опытных китайских моряков. Заранее было ясно, что грядет. Я хотела уплыть оттуда. Умоляла мужа! Но дядя нового императора слишком хорошо знает моего мужа. Повысил его в чине до адмирала. Может, Чхат и проявил бы себя лучше Чхана, но у нас не было возможности узнать: Тхим-поу доставил нас прямо в засаду. Лучший друг Чхата Мо Куан-фу… — Губы ее сжались, глаза заблестели от слез. — а также его жена и красавица-дочь…

Мы поравнялись с кораблем ее мужа Она прижала пакетик с чаем к груди и вышла под дождь.

— Двенадцати лет хватило, будь проклята ута земля Пусть Чхан Тхим-поу умрет, прежде чем я снова увижу его харю!

Двенадцать лет. Почти столько же, сколько я провела на чужбине.

Мы с женой Чхата побежали по скользкой от дождя палубе к каюте. Мужчины вскинули головы, когда мы появились на пороге. Жена Чхата улыбнулась во весь рот, став похожей на козу.

— Дядюшка Тхим-поу! Каким ветром вас к нам занесло?

Высокий сутулый мужчина с гривой жестких седых волос поднял перед ней чарку.