Он перевел взгляд на Элли. И так было достаточно плохо, что ему приходилось мириться с Незерсоулом, не говоря уже об этом ползучем Джерболде. Но было только одно, чего он не хотел для нее делать, - это уговаривать ее выйти замуж за Джорджа.

– Считай, что дело сделано, - сказал он.
– Вы получите свой ужин.

– Что это за ужин? У нас что, вечеринка?
– он услышал голос, доносившийся прямо из-за стойла.

В дверях появился мужчина-ребенок, свежевыбритый и отутюженный, как будто он только что проснулся и его единственной обязанностью было играть с лошадьми и заставлять девочек хихикать над его шутками.

– Сегодня вечером у нас будут гости, - сообщил Брэндон.
– Если, конечно, Торли согласятся.

– Чем больше гостей, тем веселее, - густые брови Незерсоула поднялись к линии роста волос, а в глубине его темных глаз вспыхнул таинственный огонек.

Брэндон уже видел этот взгляд раньше, когда они были в Лондоне, планируя поездку. Тогда он предположил, что это просто детское возбуждение Незерсоула. Теперь он задавался вопросом, не кроется ли за этим нечто большее. В конце концов, этот человек был неисправимым донжуаном. Возможно, он с нетерпением ждал возможности поразить своим звучным баритоном большую аудиторию.

– Благодарю вас, милорд. Я бы хотела отправить приглашение прямо сейчас, - с улыбкой сказала Элли, и он склонил голову. Но ему не понравился барьер, который эта формальность воздвигла между ними. Он бы предпочел, чтобы она называла его по имени, особенно в присутствии Джорджа.

– Да, да, беги, Элли, - поддразнил ее Незерсоул, прогоняя жестом, и последовал за ней и Мэг к выходу из стойла.
– Не хотелось бы, чтобы лошадь напугала тебя.

– Как я уже говорила, я не боюсь лошадей, - ответила она с резкостью, которая очень понравилась Брэндону.
– Это было бы глупо, это как бояться лодки на воде.

– А ты боишься только лодок на воде. Ну конечно, - усмехнулся он, источая сарказм.

Хотя Брэндону и не хотелось оставлять Элли в компании Незерсоула, ему нужно было закончить с Самсоном.

– Но, черт возьми, - пробормотал он себе под нос, - я бы хотел, чтобы она была готова забыть об этой лошадиной заднице.

Самсон запротестовал, фыркнув.

– Извини, старина. Я не о тебе. Ему с тобой не сравнится.

“Джентльмен, склонный к браку, не согласится на второе место”.

— Примечание к Брачным привычкам местного аристократа

Наконец-то Прю приехала в Кроссмурское аббатство.

Элли очень хотелось поговорить со своей подругой, но ее тетя и дядя пресекали все попытки. Мистер и миссис Торли с кислыми лицами выражали неодобрение по отношению почти всего, что они видели, - от сдержанных критических замечаний по поводу поведения их племянницы до пренебрежительного отношения к избыточному количеству слуг в аббатстве.

Расстроенная, она перевела взгляд через гостиную на Брэндона. Он смотрел на нее с сочувствием, погруженный в одностороннюю беседу с мистером Герболдом. Похожий на крота викарий едва переводил дух в промежутке между похвалами хорошему вкусу его светлости и перечислением ряда предметов, необходимых церкви, таких как мраморные статуи и серебряные коллекционные тарелки.

Чувство вины терзало ее, когда она понимала, что этот ужасный вечер - ее собственная вина. Но Брэндон, который всегда был посвящен в ее мысли, покачал головой, давая понять, что не хочет, чтобы она брала на себя какую-либо вину. Затем он без промедления уговорил своих гостей совершить экскурсию по дому, вызвав их интерес упоминанием истории часовни, и щедро взял на себя удар, предоставив ей прекрасную возможность ускользнуть с Прю.

Элли обязательно поблагодарит его позже.

Всю неделю она пыталась понять, почему они с Прю так мало общались с момента ее приезда. Конечно, ее тревожный разум перебирал всевозможные ужасные вещи, начиная с вопроса о том, держали ли Торли Прю взаперти на чердаке, и заканчивая тем, вернулся ли лорд З., и почувствовала ли она необходимость спрятаться от него.

Сегодня вечером Элли надеялась получить ответ на этот вопрос.

– Галерея - мое любимое место, - сказала она, когда они вошли в длинную, обшитую панелями комнату. Успокаивающие ароматы кожаных кресел и мебели, отполированной пчелиным воском и скипидаром, напоминали ей об утрах, проведенных с Брэндоном.

– Здесь так спокойно, тебе не кажется? И самое приятное, что какое-то время нас никто не побеспокоит. Так что мы можем поговорить наедине, как делали это до того, как все изменилось.

– Но что насчет ужина?
– Прю бросила нервный взгляд на часы в дальнем углу.
– Моя тетя очень строго относится к пунктуальности.

– Она... же не причиняет тебе боль, не так ли?

– Нет, конечно, нет, - быстро сказала она. Затем, покачав головой, она тяжело вздохнула.
– Моя тетя просто бывает очень расстроена опозданием. Это ее любимая фраза на протяжении всего дня. Она часто сильно разочаровывается во мне.