– Видишь?
– сказал он, и его хрипловатый голос заскользил по ее уху, приятно отдаваясь в ее теле.
– Нам потребовалось всего мгновение, чтобы освоиться в море

– С тобой справиться с моими страхами кажется таким простым делом. Но если бы мы были на реке...

– Тогда мы бы провели инспекцию, как и здесь, - уверенно сказал он.
– Но сегодня мы не на реке. Никакие волнения не заставят нас внезапно оказаться там. Мы здесь, в этой смехотворно крошечной лодке. И самый важный вопрос: что ты чувствуешь в этот момент?

Как бы ни было странно сидеть в такой позе, нельзя было отрицать, что она чувствовала себя в тепле и защищенности. Ее убаюкивали ровный ритм его дыхания у нее за спиной и мягкий плеск воды о корпус. Как будто это было самым естественным действием, она полностью прижалась к нему, положив голову на изгиб его шеи, кончиками пальцев слегка поглаживая его, исследуя костяшки его пальцев.

– Я чувствую удовлетворение. И лодка вовсе не такая уж маленькая. Здесь уютно.

Прижавшись к ее виску, он улыбнулся.

– Как скажешь.

После этого они ничего не говорили, а только наблюдали за восходом солнца, пока золотистый свет не заиграл над прудом и не позолотил капли росы на каждом лепестке, листе и травинке, превратив мир вокруг них в гобелен насыщенных красок.

Некоторое время спустя он помог ей выбраться из лодки, которая покачивалась у нее под ногами, и проводил через край на твердую землю. Взяв ее за руку, он повел ее обратно. Но вместо того, чтобы пойти прямым путем, он свернул и начал более длинную прогулку вокруг аббатства.

Она мгновенно поняла почему. Он помогал ей обойти арки нижней террасы, которая вела в главный зал в задней части дома.

Элли потянула его за руку, останавливая.

– Нет необходимости идти в обход.

– Ты уверена?
– спросил он, приподняв теплой рукой ее подбородок и заглядывая ей в глаза.

Она кивнула, и они вместе направились к аркам.

– Хотя у меня есть соблазн пойти обходным путем, хотя бы для того, чтобы это утро не заканчивалось.

– Тогда я постараюсь, чтобы завтрашнее утро было таким же. На самом деле, возможно, у меня уже есть план.

Она искоса взглянула на него.

– Мне стоит беспокоиться?

– Стоит? Нет, - сказал он с абсолютной уверенностью, которая придала ей уверенности. Затем он улыбнулся и поднес кончики ее пальцев к своим губам.
– Но я знаю, что ты будешь волноваться, несмотря ни на что.

* * *

На следующее утро Элли поняла, что была права, когда накануне питала некоторые опасения.

– Ты, должно быть, шутишь!

– Боюсь, что нет, - серьезно ответил он.
– Я твердо намерен усадить тебя на спину этой лошади.

Привязанный к столбу возле подъемного устройства, Самсон вежливо посмотрел на нее, а затем вернулся к поеданию сена, сложенного перед ним. Но она не обманулась ни на минуту. Он был огромен. По крайней мере, в семнадцать ладоней высотой.

– Чего ты не понимаешь в моем страхе разбиться насмерть?

– Вот почему всегда нужно проверять ремни седла, чтобы убедиться, что они надежно закреплены. Давай, хорошенько потяни за них.
– Он взял ее за руку с онемевшими пальцами и провел через весь процесс.
– Вот. Видишь? Теперь тебе, нужно определить характер твоей лошади. Легко ли ее напугать? Волнуется ли она, водит ушами или переминается с ноги на ногу?

Она посмотрела на животное, которое просто покорно стояло, медленно моргая большими карими глазами.

– По-моему, он почти заснул.

– Ну что ж, - сказал он и без предупреждения приподнял ее за талию и поставил ее ноги на подставку.

Она тихонько взвизгнула от тревоги. И единственной причиной, по которой она осталась там, было то, что от ужаса у нее подкосились ноги.

Схватившись за перила позади себя, она сказала:

– Я надеюсь, ты знаешь, что прямо сейчас я тебя ненавижу.

Нисколько не обеспокоенный ее заявлением, он поставил ногу в стремя и легко перекинул ногу через седло. Сидя в седле, он, должно быть, что-то сделал, что заставило лошадь податься вбок, приближаясь к ней.

– Тогда иди сюда и ненавидь меня сколько хочешь, - сказал он, протягивая руку.
– Или... мы можем просто вернуться в дом, и я перестану быть таким властным...

– Это маловероятно, - проворчала она.

– ...и ты можешь вернуться к тому, чтобы делать только то, что позволяет тебе чувствовать себя совершенно комфортно, и беспокоиться о том, чего ты никогда раньше не пробовала, - закончил он, но в уголках его рта застыла понимающая ухмылка, как будто он уже знал, что она сделает.