Он смотрит на меня, и я вижу, как его лицо на мгновение смягчается. Он вздыхает, как будто собирается с мыслями.

— Ты переборщила с алкоголем, вот и все. Разбила тарелку, порезалась. Позвонила мать. Макс где-то шлялся. Я решил забрать тебя, чтобы он не обидел тебя в таком беспомощном состоянии и ты была под присмотром.

Я чувствую, что он явно что-то недоговаривает, и от этого мне ещё хуже. Что мне ждать дома? Почему я не могу вспомнить? Почему мой мозг словно отказывается возвращаться к тем моментам? Все, что у меня остается, это ощущение беспомощности и вины, от которого я просто не могу избавиться.

Представляю, что ждет меня дома, когда я вернусь. Меня же не было всю ночь. И я провела эту ночь с братом моего мужа.

— Меня убьют, — стону, закрывая лицо ладонями. — Макс будет в ярости, когда узнает, что мы были вместе.

— Что вчера произошло дома? — Марк снова смотрит на меня изучающе.

— Я… Ирина Николаевна сказала, что я виновата в вашей ссоре с Максимом. — выдыхаю, понимая, что уже нет никакого смысла скрывать и пытаться «не выносить сор из избы». Свекровь и муж просто растерзают меня. В одиночку я не справлюсь.

Марк вскидывает брови.

— И сказала, что приличные женщины так себя не ведут. Что я должна соответствовать их сыну.

— Аааа, — усмехается Марк, но я вижу, как его челюсть сжимается и на ней выступают желваки. — Получается, я тоже виноват в произошедшем.

— О чем ты? — пугаюсь. — Я ни слова не сказала, что это твоя вина. Виновата я. Не сдержалась.

— Я виноват, Рита. Что втянул тебя во все это. Я должен был отдавать себе отчет, что они начнут придираться к тебе из-за того, что мы много время проводим вместе. — Марк отпивает кофе и прикуривает ароматную сигарету. — Будем честными, их подозрения не беспочвенны.

Кажется, краснею, как помидор.

— Если бы не ты, я бы сошла с ума, сидя в этой золотой клетке, — смущенно шепчу, съедая еще немного и откладывая вилку. В меня больше не лезет ни кусочка, но боль потихоньку отступает.

Марк снова поднимает меня на руки и несет к кровати. Усаживает на край и аккуратно отлепляет с моих ног пластыри, начинает обрабатывать порезы. Я наблюдаю за ним, за его сосредоточенным лицом, и чувствую, как внутри снова теплится робкая надежда на то, что я ему не безразлична.

Мне очень страшно быть одной в этой круговерти предательства и боли.

Когда Марк заканчивает с обработкой ран, то поднимает на меня задумчивый взгляд и я вижу в его глазах что-то хищное, решительное, собственническое. Он резко подтягивает меня ближе к себе, и внутри меня все испуганно замирает.

— Я тоже виноват перед тобой, Рита, — задумчиво повторяет свои же слова Марк, поглаживая мои ноги. — Но я уже не могу остановиться.

— Марк, что ты делаешь? — пытаюсь протестовать и взвизгиваю, когда он ловко приподнимает меня за ноги и опрокидывает на кровать.

— Я хочу быть твоим первым, Рита, — тихо отвечает он, а его голос становится глубоким, утробным. — Начнем с малого.

Он начинает покрывать поцелуями мои ноги, поднимаясь выше, к коленям, потом к бедрам. Я чувствую, как мое тело начинает предательски откликаться, но одновременно с этим в душе растет паника. Я понимаю, чего он хочет, но не уверена, что готова к этому.

— Марк, остановись, — шепчу я, стараясь отстраниться, но он продолжает напирать, его руки мягко удерживают меня за бедра, не давая выбраться.

— Рита, расслабься, — его голос звучит успокаивающе, но в то же время в нем слышится едва сдерживаемая страсть. — Я не сделаю ничего, что тебе не понравится.

— Марк, — испуганно стону, закрывая пылающее лицо ладонями, потому что он резко распахивает полы моего халата, оголяя бедра и живот. Машинально сжимаю колени, закрываясь от него.

— Рита, — сердито рычит Марк, но все же ослабляет хватку и поднимается с пола.

Убираю ладони от лица и тут же сталкиваюсь с его пристальным, темным от возбуждения и похоти, взглядом. Марк одним быстрым движением нависает надо мной и молча разглядывает мое лицо. Чувствую, как губы начинают трястись.

Видимо, он тоже замечает это, потому что внезапно коротким поцелуем касается моего виска и нежно трется об него носом.

— Почему ты боишься меня? — шепчет на ухо.

— Я не боюсь тебя, — мой голос вибрирует от напряжения, явно намекая на обратное. — Я боюсь того, что происходит между нами.