Краем зрения ловлю на себе ее ошарашенный взгляд.

Когда Рита забирает сумку и мы выходим из дома, она молча садится в машину.

— Я буду жить дома? — уточняет она, когда мы уже практически подъезжаем к больнице.

— Да, — торможу на светофоре и оборачиваюсь к Рите. — У меня.

— А Римма? — выдыхает Рита и я вижу, как ее пальцы нервно сжимаются на ручках сумки.

— Разберемся. — трогаюсь, когда загорается зелёный сигнал и заворачиваю к больнице.

— А контракт?

— Разберемся, — усмехаюсь.

В больнице нас провожают в кабинет и спустя время в него заходит заведующий отделением.

— Вы супруга? — хмуро уточняет он у Риты, потирая усталое заспанное лицо.

— Да, — вздрагивает она, будто одно упоминание о том, кем ей приходится Макс, вызывает у нее страх и боль. Протягивает дрожащей рукой свой паспорт.

— Скажите, у вашего мужа были проблемы с наркотиками? — уточняет он, пристально глядя на нее.

Рита беспомощно оборачивается на меня, не зная, как ответить.

— Он бухал. — уточняю вместо нее. — Много и часто. На употреблении тяжёлых веществ его ни разу никто не ловил.

— А вы кто?

— Я брат. И знаю Максима гораздо дольше, чем его жена.

— В таком случае, должен вас расстроить. Ваш брат — наркоман.

— Да нет, — усмехаюсь, отвергая эту мысль. — Ему мог кто-то подмешать наркотик?

— У него в крови антитела, а это значит, что он употребляет уже достаточно давно. Не менее трёх месяцев. И, поверьте, это то вещество, которое надо использовать… самостоятельно.

Ошарашенно сажусь на стул и тру виски. Я реально задумывался о том, чтобы упечь Макса на реабилитацию в клинику, но даже не представлял, что это нужно было делать срочно. Наркотики. Неожиданно.

— Доктор, Максим будет жить? — подаёт Рита голос и я перевожу взгляд на нее. — Он сильно пострадал?

— От аварии или передозировки? — резко бросает врач.

— В общем. — Рита на секунду теряется, но быстро берет себя в руки.

— В общем — да. Кровообращение мозга нарушено из-за воздействия токсических веществ. Таз и позвоночник сломаны после столкновения с бетонным ограждением железнодорожного моста. Он в коме. Выйдет ли он из нее и кем станет, если выйдет, не известно.

— Мы можем на что-то повлиять? Может, нужны какие-то лекарства? Деньги? Дополнительный уход. Я оплачу. — встаю со стула, немного оправившись после шока.

— Если верите в бога — молитесь…

По дороге на работу звоню отцу и сообщаю ему новости, пытаясь немного сгладить прогнозы врачей.

Я не привык умалчивать правду, но рисковать еще и его здоровьем не хочу. Про наркотики тоже не сообщаю. Если все обойдется, то расскажу об этом позже.

Когда приходим в офис, тут же вызываю к себе Римму, а Риту прошу выйти и забрать у делопроизводителя документацию.

Она опасливо косится на меня, но молча исполняет указания.

Пока жду жену, набираю своего финансового помощника и даю ему короткие указания.

Римма заходит в кабинет и, виновато глядя на меня, как провинившаяся школьница, плавно скользит ко мне.

— Марк, я хочу тебе все объяснить, — ломает пальцы, останавливаясь перед столом.

— Нет, давай сначала я тебе все объясню. — прикуриваю и встаю, подхожу к ней и, вздохнув, заправляю ей выбившуюся прядь за ухо. — Сейчас ты едешь домой и собираешь свои вещи. Поживешь у моих родителей. А завтра нас ждёт адвокат.

— Зачем? — Римма обхватывает себя за плечи, зябко ежась под моим взглядом.

— Мы разводимся.

— Марк! — вскрикивает Римма так, будто я ее ударил. — Пожалуйста, давай все обсудим!

— Что ты вчера ляпнула Максу, когда я уехал?

— Ничего! — отшатывается она, но я дергаю ее за локоть обратно.

— Говори. Он был уверен, что у вас любовь. А потом внезапно сорвался из дома, обдолбался наркотой и въехал в железобетонную стену. Мне кажется это странным. А тебе?

— Я не виновата! — отталкивает меня Римма и отскакивает, как ошпаренная. — Я всегда ему говорила, что между нами только секс! То, что он хотел верить в обратное, это только его проблемы. Не пытайся теперь повесить на меня всех собак!

— Да я не пытаюсь. — усмехаюсь, стряхивая пепел в пепельницу. — Но если ты хочешь и дальше жить, получая все привилегии нашей семьи… тебе придется принять новую реальность.

— Какую? — Римма обреченно замирает, глядя на меня волком.

— Отныне ты не моя жена. Завтра это будет зарегистрировано официально. Это первое. Второе. Максу грозит инвалидность. Если он выживет, ты выйдешь за него замуж и будешь о нем заботиться.