– Отчего же не дать? Дам, - женщина окинула более пристальным взглядом фигуру ящера и добавила.
– Только ты, гость дорогой, в доме не поместишься.

– Я найду, где устроиться, - хмыкнул дракон, выразительно кивнув на площадь.

– Хорошо. Тогда пусть люди заходят в дом, - изрекла женщина, а затем обернулась и выкрикнула.
– Нирс!

Из дома показался крупный мужчина средних лет с короткой рыжей бородой и усами и выбритой наголо головой, одетый в просторную серую рубаху, подпоясанную черным поясом, и черные свободные штаны.

– Да, моя госпожа?
– ответил он густым басом.

– Нирс, позаботься о лошадях наших гостей, - отдала распоряжение мужчине сирена.

Тот кивнул и, окинув ревнивым взглядом эрлейцев и телохранителя Ее Высочества, двинулся к ним. Гости не замедлили спешиться и отстегнуть седельные сумки, после чего их транспорт был уведен Нирсом и кликнутым на помощь мальчишкой.

– Ну что ж, проходите в дом, - обратилась к ним сирена, проводив взглядом спину рыжебородого мужчины.

Поблагодарив хозяйку, принцесса и ее спутники двинулись к входной двери, но заходить туда не спешили, ожидая, чем же закончится разговор. Явар хотел было присоединиться к ним, но женщина заступила ему дорогу и непререкаемым тоном произнесла:

– Ты на улице.

Хвостик сердито фыркнул, но прорываться в дом с боем не решился и отошел поближе к дракону.

Ну что ж, Крылатый, поведай, что тебе нужно, - сирена смотрела на дракона спокойным взглядом без доли страха.
– Хочу знать об этом до того, как пойду со спутниками твоими знакомиться.

– Мне нужна песня, - ответил Варраш, пристально всматриваясь в лицо хозяйки своими янтарными глазами.

– Какая песня и зачем?
– сухо и коротко спросила женщина.

– Песня, дающая свободу, - ответил на первую часть вопроса ящер.

Сирена сначала испытывающее смотрела на дракона, словно пыталась удостовериться, что он не шутит, а потом громко рассмеялась.

– Песня, дарующая свободу... Нескромные у тебя запросы, Крылатый, - ответила она отсмеявшись, и тут же напомнила.
– И ты не сказал, зачем.

– А зачем нужна песня, дарующая свободу, сирена? Чтобы быть свободным, - произнес Варраш.

– Я не даю тебе никаких обещаний, Крылатый. Такая песня стоит очень дорого, не каждая сирена решится спеть ее, - уже полностью серьезная ответила женщина, развернулась и вошла в дом, жестом приглашая за собой гостей, по-прежнему стоящих на пороге.

В доме их ожидали две пары любопытных голубых глаз, принадлежащих молодым сиренам.

– Это мои дочери - Нирея и Малия, - представила их хозяйка.
– А меня можете звать Раяна.

Посетители расположились на лавках у большого стола, указанных им и тоже представились только именами.

– И кто из вас украл свободу дракона?
– вопросила сирена, сразу же после знакомства, обводя проницательным взглядом гостей.

– Я, - спокойно ответила Итарина.
– Это получилось случайно.

– Конечно, случайно, - фыркнула Раяна.
– Такое только случайно получиться и может. Иначе ты передо мной не сидела бы, - немного подумав, она продолжила.
– Значит, вам нужна песнь, дарующая свободу...

– Да, - ответил Акран.

– Как вы планируете ее использовать?
– спросила она, заинтересованно уставившись на него.

В этот момент в дом зашел Нирс и снова окинул из-подо лба суровым взглядом мужскую троицу.

– Она нужна для артефакта. Который разорвет связь между драконом и моей невестой, из-за которой тот теряет жизненную силу. Пока понемногу, но скоро это изменится. И если ничего не сделать, его жизненная энергия иссякнет.

– Невеста, значит, - немного помолчав, произнесла сирена и добавила, чуть погодя.
– Смелая вы пара, раз пришли сюда. Так уверенны в своих чувствах, что думаете, будто песни серены вам не страшны?

Итарина побледнела и с силой сцепила руки в замок, а Акран ни на миг не изменился в лице, продолжая спокойно смотреть на хозяйку.

Оценив их реакцию, Раяна усмехнулась и сказала:

– Не переживай, невеста. Не денется никуда твой жених от тебя. Ему никто в этом селении петь не будет.

Ее Высочество тихо выдохнула и в следующую секунду не сдержала рвущегося вопроса:

– Почему?

Издав ироничный смешок, сирена ответила, глядя прямо в глаза эрлейцу:

– Потому что нет смысла. Услышав песню, он не отречется ни от тебя, ни от прежней жизни. Слишком сильный. Такие не остаются. Они обрекают себя на тоску длинною в жизнь, но уходят и не возвращаются. Нет, я бы позволила спеть ему любой из сирен, если бы была уверенна, что он не устоит хотя бы перед ночью с поющей - все-таки получить дочь от такого мужчины согласилась бы любая сирена, даже зная, что он не останется - но, судя по тому, что я вижу, это было бы бесполезной тратой песни: он не позволит себе этой приятной малости.