— Я говорил тебе, что он найдет младенца! — улыбаясь широкой улыбкой говорит мой ненастоящий брат. — Я даже из за двери слышал, как он ворчит, словно старый дед. Чем он опять недоволен?

— Субординация, молодой человек, — угрожающе говорит Клоду Блэйк, — вы забыли, с кем имеете честь говорить!

— Прости, прости, — не убирая улыбки с лица говорит Клод и поднимает руки. — Великий инквизитор и все такое. Я бы упал на колени, чтобы засвидетельствовать свое почтение, но тут грязновато. Клементина передала ужин. Он ставит корзину с едой на стол и начинает выкладывать еду.

— Где она сама? — спрашивает Блэйк.

— На нее насели и не отпускают, все слуги работают этим вечером как проклятые. Король, кажется, совсем сошел с ума с этими пирами.

— Душевное состояние короля и вправду вызывает вопросы, — бросает Блэйк, принимаясь за еду, — Но это меня уже не касается. Мы уходим до рассвета, нужно только забрать Лили, и мы сможем покинуть это место.

— Что ты предлагаешь делать? Выкрасть ее? Она нас не знает, мы можем напугать девочку.

— Нет, я предлагаю, чтобы ее забрала сама Элис. Когда все уляжется и король угомонится, мы пройдем в замок, разбудим девочку и уйдем. Нельзя допустить, чтобы Элис участвовала в последнем конкурсе.

— А ты знаешь, что он задумал? — Спрашивает Клод, наливая себе в чашку вина.

— То, что он задумал, известно только ему и его приближенным советникам. Разговорить их можно только на инквизиторском столе, чего мне, конечно. никто не позволит сделать.

— Пока что не позволит, — хмыкает Клод. — Что-то подсказывает мне, что король может потерять свой трон, если продолжит творить эти безумства.

— Он дракон, и он никуда не уйдет по своей воле. Чем больше проходит времени, тем более жестоким он становится. Этот наш разговор мог бы убить каждого, кто тут находится даже в более светлые времена. Так что давай не будем о плохом, мой юный друг.

Я почти не слушаю Клода и Блэйка, они продолжают негромко говорить о чем-то, а я все так же смотрю на свою спящую дочь и никак не могу насмотреться.

— Тебя зовут Мия, — шепчу я и осторожно целую ее в лоб. — Скоро мы заберем Лили и я познакомлю тебя с твоей сестричкой.

Ивар

В груди вспыхивает яростное пламя, дракон открывает глаза и смотрит моими глазами на пустую комнату, где должен быть мой второй ребенок. Окна распахнуты, и шторы надувает ночной ветер, словно паруса, они хлопают, будто насмехаются. Комнату заливает едва заметный свет луны, доносятся едва различимые звуки праздника.

Солдат, лежащий на полу, стонет и переворачивается. Он открывает глаза и видит меня. В его взгляде ужас и непонимание.

— Что случилось? — спрашивает он, пытаясь встать на ноги.

— Это я хочу спросить тебя, что случилось. Я велел охранять это место ценой своей жизни, так почему ты до сих пор жив?

— Простите, я не успел ничего сделать… Здесь всё заволокло чем-то вроде дыма, я начал кашлять, а потом отключился, потерял сознание.

Он с трудом встаёт и вытягивается по стойке смирно. Я даже по его голосу чувствую, как сильно его трясёт, но ярость, что постепенно заволакивает моё сердце и застилает глаза, не даёт солдату опомниться.

Я хватаю его за шею и припечатываю к стене. Дракон внутри меня ревёт и бушует, требуя крови этого подлого предателя. Он должен быть мёртв. Но он жив и что-то блеет, словно животное.

Я вынимаю нож из ножен на его поясе и прикладываю острие к груди.

— Говори правду, солдат, иначе твоя жизнь оборвётся за один вдох, — рычу я ему в лицо. — Кто здесь был? Кто забрал её? Это был король?

— Я не уверен, — лепечет он, — я не разглядел…

— Ещё одно неверное слово!

— Мне кажется, я видел краем глаза инквизиторскую мантию, прежде чем потерял сознание, но я не уверен, всё заволокло дымом…

— Инквизиторскую?

Я держу нож у его груди и знаю, что больше всего мне сейчас хочется выместить злобу на нём, разорвать его на части, лишить его жизни, переломать его кости. И я бы сделал это ещё совсем недавно. Но не теперь…

Я отбрасываю нож в сторону и ухожу прочь.

— Простите, князь, я заглажу вину, — слышу я вслед его крик, но уже не обращаю внимания.

Значит, король приказал своему псу выкрасть мою дочь? Но зачем она ему? Что он задумал? И самое главное, как он узнал?

В голове всплывает воспоминание о том, где я впервые увидел этого инквизитора. Он был в монастыре, в тот самый день, когда я узнал, что моя жена мертва. Что он там разнюхивал? Теперь всё это выглядит совершенно иначе. Я должен узнать правду прямо сейчас. Если он пальцем тронул моё дитя, если хоть волос упал с её головы… Он будет страдать так, как не страдал ни один смертный.

Нет, что-то здесь не так… О том, что здесь моя вторая дочь, знали только два человека — я и Даррен, распорядитель.