— Здесь всегда ночь и на небе нет ни одной звезды, — отозвалась прекрасная госпожа Дин.

— Дворец окружен высокой стеной, за которой — тьма. И в этой стене я не нашел ни единого входа или выхода, — признался господин Бин.

— Воздух неподвижен, а в саду не растет ни одной ивы — дерева Солнца, — поделилась своими наблюдением госпожа И.

— За все это время я ни разу ни испытал голода или жажды, — подал голос вернувшийся на свое место господин Синь.

— Добавлю и я сказанному, — господин Гэн поднялся из-за стола, подошел к ближайшему факелу, вынул его из держателя и с факелом в руке прошествовал к столу. — Этот странный огонь не обжигает, горит не сгорая, но он дает свет… А где свет, там должна быть…

— Тень, — мрачно произнес господин Рэн. — Ее нет.

Госпожа И вздрогнула — и снова перехватила взгляд девушки в черном напротив — тревожный, бездонный.

— Ни у кого из нас… — подтвердил пугающий гость в сером, обходя с факелом вокруг стола.

— Нет тени — нет души… — произнес старый господин Ву не слишком удивленно. Впрочем, изумленным из них не выглядел никто. Скорее, каждый находил подтверждение своим самым мрачным опасениям. — Выходит, мы вряд ли живы.

— Да и на Небесные Чертоги все это, — говорливый варвар обвел рукой мрачный зал — не слишком походит. Скорее уж наоборот.

Снова в воздухе повисло тягостное молчание. Густое, клейкое, словно кашица из сладкого риса.

— Тогда какую игру ведет Повелитель Ада? — в этот раз первым нарушил молчание господин Синь. — Почему именно мы должны принимать в ней участие?

— Нам велено не думать о прошлом, — осторожно напомнила госпожа И.

— Вернемся к вратам, — предложила госпожа Дзи. — Господин Бин правильно заметил — отсюда нет выхода. Или он есть, просто скрыт он нас по какой-то причине?

— Некуда идти, — шепнул тонкий голосок.

Госпожа И даже не сразу поняла, что он принадлежит девушке в черном. Госпожа Гуй сидела, склонив голову и смотря перед собой.

— Ну почему же, барышня Гуй, — не согласился голубоглазый варвар, улыбнувшись своей соседке. — Вы всегда можете прийти, например, ко мне. Мои дружеские объятия открыты для вас… и всех остальных дам в этом зале.

Девушка вспыхнула и, бросив на возмутителя спокойствия быстрый тревожный взгляд, отвернулась в противоположную сторону. Госпожа Дин и госпожа Дзи спрятали улыбки за веерами.

— Госпожа права, — пресек дальнейшие смешки господин Бин с явным неодобрением поглядывая на наглеца в синем. — Нет цели — нет пути отсюда. Именно об этом сказано в послании.

— Но как мы можем проявить стремления, ничего не зная о себе? — с еле сдерживаемым возмущением воскликнул господин Синь.

— Если волчонок растет в одиночестве, он не сможет стать волком. Если зайчонок растет в одиночестве, он не сможет стать зайцем, — осторожно произнесла госпожа И, переводя взгляд с одного гостя на другого. — Чтобы волк знал, кто он, ему нужны другие волки и зайцы. Чтобы заяц знал, кто он, ему нужны другие зайцы и волки, — она едва не осеклась, встретившись глазами с внимательным взглядом господина Гэн, и ей стоило больших усилий вежливо улыбнуться ему и продолжить свою речь как ни в чем ни бывало. — Я думаю, нам всем нужно лучше узнать друг друга.

«Только так мы поймем, кто из нас заяц, а кто волк, как бы ни хотелось оставаться в неведении», — эти слова госпожа оставила неозвученными: смысл их и так был ясен, пожалуй, даже слишком.

Трапеза проходила в тишине — каждому нашлось, о чем подумать. И господин Бин не был исключением.

«Значит, мы все же в гостях у Повелителя Ада, — размышлял он, — и мне не показалось. Это объясняет многое — и необычных прислужников, и роскошь дворца, и тьму, его окружающую. И все же поверить в это непросто… Как это, интересно, нас угораздило?..»

Что до стремлений, тут мужчина не видел больших препятствий — кто угодно захочет сбежать из ловушки, какой бы великолепной она ни была. Он, во всяком случае, задерживаться здесь не собирался, а остальные… надо будет к ним приглядеться повнимательнее.

Господин Бин отставил в сторону чашку с лапшой и, почти не скрывая интереса, смотрел по очереди на каждого из гостей… или пленников?

Помимо него самого как следует ели только двое — госпожа Дзи и неучтивый варвар, в отношении которого сам господин Бин испытывал некоторое раздражение. Остальные, должно быть, чересчур увлеклись размышлениями и к еде едва притронулись: госпожа И и госпожа Дин — его прекрасные соседки — прельстились кусочками вываренных в меду фруктов, сидящая напротив девушка в черном — госпожа Гуй — держала в руках еле надкушенную паровую булочку баоцзы, утонченный господин… кажется, Синь, предпочел суп и время от времени подносил к губам почти пустую ложку. Так же поступал и старик Ву — время от времени он смотрел перед собой затуманенным взглядом, будто силясь о чем-то вспомнить — и ложка с супом опускалась обратно, так и не достигнув его рта. Перед гордецом в серых одеждах — господином Гэн — стояло несколько блюд, и он неторопливо снимал пробу с каждого, больше оценивая вкус, нежели насыщаясь. Нравятся ему блюда или нет, понять было сложно — выражение его лица совершенно не менялось, и ни к одному из блюд он больше не вернулся.

Сам господин Бин предпочитал завтракать плотно — пусть голода здесь он не чувствовал, но кто знает, когда могут понадобиться силы.

Когда трапеза закончилась, они, как и договаривались ранее, разделились надвое — мужчины отправились на прогулку по правой части дворцовой территории, а женщины — по левой, где был расположен сад.

Идти пришлось неспешно — ноги старика Ву были уже не так легки, как в молодости, и он все время отставал. Через некоторое время господин Синь взял его под руку — и дело пошло чуть лучше. Господин Бин вместе с остальными мужчинами немного их опережали.