— Один-единственный раз за полтора десятка лет ошиблись, недели две назад, да только там тоже не выедешь особенно никуда, — закончил он мысль.

А я подумал, что раз пару недель назад чёрт перестал им ворожить — значит, этим совершенно точно надо воспользоваться. Пока ещё какую-нибудь старую ведьму из Преисподней не вызвонили. Внутренний скептик повторил, что он на это не подпишется. Громко. Панически. И снова не был услышан.

— А скажи мне, Рыгор, вот что: такой персонаж как Мишка Мордухай известен ли тебе? — начал я неторопливо.

— А как же, — они с Василем синхронно поморщились, словно я спросил о какой-то гнилой раздавленной жабе под ногами. — Сын Стаса, единственный и любимый. Гнида редкостная, но постоянно под присмотром у старших, иначе давно бы упорол что-нибудь такое, за что мы бы схватились двумя руками с нескрываемым нетерпением и всем нашим служебным рвением. Вокруг него адвокаты днём и ночью вместе с телохранителями кружат.

— А если бы внезапно, чисто гипотетически, нашлись свидетели и потерпевшая, готовые дать показания на него и, предположим, ещё семерых его друзей, достаточные для того, чтобы Миша пошёл, для начала, подозреваемым по очень плохой статье? — поинтересовался я у него.

Рыгор замер, глядя на меня очень пристально. Корчмарь нахмурился.

— А эти семеро и младший Мордухай сами смогут дать показания? — товарищ Колоб взял след.

— Смогут, — уверенно кивнул я.

«Да! Да! Вот так! У Бога нет других рук, кроме твоих!» — завопил внутренний фаталист. «И ног, кроме Серёгиных» — кисло поддержал его скептик. Реалист гордо вскинул голову, казалось, радуясь моей запоздалой догадливости.

— Почти все, — смутившись, добавил я после реплики скептика. Да, тот, которому Ланевский прописал пенальти, явно смог бы давать показания в ближайший месяц только письменно.

— Это может быть довольно опасным для свидетелей и потерпевшей, — весомо сказал Василь. — Особенно сейчас, когда весь город на ушах и ищет Мишку несколько часов кряду.

— А вот интересно, но тоже чисто гипотетически, может ли получиться обмен со Станиславом? Он Дагмаре возвращает бизнес. А она ему — сына. Живого и почти целого.

Вор с чекистом посмотрели на меня по-новому. Это был рискованный ход, конечно. И оставались примерно равные шансы выйти отсюда в наручниках куда-нибудь в казематы. Или не выйти вообще. Или уехать, например, к Станиславу Мордухаю, рассказывать, кто, где и когда видел его сына последний раз, и причём здесь я. Скептик продолжал накидывать варианты, один хуже другого. Но я почему-то снова был уверен, что не ошибся в этих двоих. Глупость, конечно. Но эти люди знали и ценили одного из моих самых любимых писателей, с удовольствием слушали музыку, что нравилась мне, любили свой город и свою страну. Если обманут эти — будет очень обидно, конечно. Но недолго, наверное. А своё завещание я с прошлого раза не переписывал.

— Ты что-то знаешь о том, где могут находиться Мишка с его кодлой? — медленно спросил Рыгор. В глазах его сейчас не было и тени настойки на двадцати семи травах. Василь тоже не выглядел как тот, кто очень помог нам с литром исторического достояния. А во мне бились страх с азартом. И азарт побеждал.

Я вытащил телефон и набрал Наде. По видеосвязи, чего в принципе старался никогда не делать без особой надобности. Она ответила на втором гудке:

— Дима, как ты? Всё хорошо? — глаза большие, голос взволнованный, за спиной знакомая веранда дона Сальваторе, вокруг визг и топот маленьких ног. Соскучился я по семье, оказывается.

— Да, милая, всё хорошо. Мы с друзьями ужинаем. Смотри, какое классное заведение, — и я отвел камеру так, чтобы было видно интерьер и стены с картинами за спиной. Там ещё очень удачно стояло чучело средневекового рыцаря. Ну, то есть латный доспех в сборе.

— Красиво там, как в зачарованном замке, — подтвердила жена.

— Папа, папа, привет! А мы с Машей начали испанский учить! Я уже знаю «Ола» — это значит «Привет!», — от энтузиазма Ани трубка едва из рук не выскочила. — А ты правда в заколдованном замке?

— Нет, солнышко, не в замке. Это такое кафе, в старое время их называли «корчма». Смотри, тут даже есть одежда настоящего рыцаря! — показал и ей.

— Ух ты-ы-ы! Возьми меня с собой в следующий раз, я никогда рыцарей не видела! — заканючила дочь.

— И меня тоже. Рыцарей-то я навидалась, но к своему хочу быть поближе. Мне так спокойнее, — добавила Надя, посадив Аню на колени.

Тут мужики встали одновременно из-за стола, обошли меня и остановились за моей спиной, попав в кадр.

— Здравствуйте, Надя! Меня зовут Григорий, а это Василь. Мы приглашаем вас всей семьей в любое время погостить в Беларусь. Знаете, как у нас на Рождество гуляют? Красота, сказка! Город весь в огнях, салюты, народу толпы, на санках с берега Днепра гоняют! А как гуся готовят рождественского — словами не передать, — частил он, на ходу перекинувшись в того самого уютного и общительного колобка.

— А кафе это моё, и я вам обещаю всё самое лучшее и самое вкусное. Княжна, а ты любишь хворост с сахарной пудрой? — включился Василь.