Ее губы складываются в мягкую, округлую «О» от шока, когда она пытается отдернуть руку.

— Можно я тебя поцелую? — спрашиваю я, входя в ее личное пространство и опуская взгляд на ее губы.

Она поднимает бровь, и ее зубы начинают покусывать нижнюю губу, словно она именно этого и хочет.

— Ты действительно спрашиваешь на этот раз?

Я киваю, притягивая ее в объятия, и она не противится. Ее янтарные глаза опускаются на мои губы, и она облизывает край своих — что-то во мне щелкает.

Я тащу ее вдоль дорожки и завожу в лабиринт из живой изгороди. Мои губы тут же оказываются на ее, и я стону от этого вкуса. Она издает звук, похожий на мурлыканье котенка, и это сводит меня с ума. Зарычав, я хватаю ее за задницу, поднимаю и обвиваю ее ноги вокруг себя, прижимаясь к ней твердым членом.

Боже… блядь.

Ее руки зарываются в мои волосы, и мы набрасываемся друг на друга, дергая и оттягивая, пока наши губы словно пытаются поглотить друг друга. Она умудряется хныкать между поцелуями, температура ее тела накаляется, как в аду, а запах возбуждения действует на меня, как укол виагры.

Я прижимаюсь к ней, когда недели сдерживаемого желания обрушиваются на меня, как товарный поезд, сошедший с рельсов. Мои руки сжимают и мнут ее зад в знак поощрения, когда она двигается в ответ, приветствуя каждое движение своим и крепко держась за мои плечи. Я еще даже не внутри нее, а глаза уже готовы закатиться от удовольствия.

Похоже, я не единственный, кто был в отчаянии, поскольку ее ноги с силой сжимаются вокруг моей талии, как будто она пытается взобраться на меня, как на дерево.

Я замираю на мгновение, когда вспышка ясности прорывается сквозь туман желания, и осознаю, что мы делаем — причем прямо на улице и совсем рядом с замком. Черт. Я ведь всего лишь хотел поговорить с ней о том, что случилось на днях в ее спальне, а вместо этого пытаюсь потереться о нее, как подросток, вжимая в чертовы кусты.

?

Она не останавливает поцелуй, и я практически рычу, когда она трется о мой член прямо так, как надо.

— Что случилось? — спрашивает она, отрываясь от меня и тяжело дыша.

— Мы на улице, — говорю я, пытаясь не потерять контроль и сдержать первобытные инстинкты.

Может, сейчас и весна, но снег только недавно растаял, и для человека здесь по-прежнему чертовски холодно.

— О нет, только не это, — она прищуривается, глаза сверкают. — Ты это начал, и теперь мне нужно кончить, — дрожь пробегает по ее телу, а ногти вонзаются мне в затылок, заставляя волосы на шее встать дыбом. — Прямо сейчас.

Я с трудом оторвал ее от себя, а она смотрит на меня так, будто я украл ее любимый вибратор и сломал его. Брови в удивлении поднимаются.

Я не могу сдержаться и смеюсь, снова закрывая ее рот поцелуем, проникая языком между ее губ, давая понять, что вовсе не собираюсь останавливаться. Не сейчас, когда наконец-то могу получить от нее хоть кусочек.

Я отстраняюсь, слова с низким рычанием срываются у ее губ.

— Давай найдем укромное место. Иди сюда.

Я хватаю ее за руку и веду дальше в лабиринт, пока мы не оказываемся в месте, которое невозможно увидеть из окон замка. Оно достаточно далеко, чтобы я смог почувствовать приближение случайного сотрудника и успеть поправить ее одежду.

— Этого должно быть достаточно, — говорю я, игнорируя тихое жужжание насекомых вокруг, когда хватаю ее за задницу и притягиваю к себе. — Я просто хотел проверить и убедиться, что ты не…

— Коннор, прекрати болтать, — прерывает Уитли, прижимаясь своими губами к моим, и мы каким-то образом оказываемся на земле — она подо мной. Она рычит, заставляя мой член дергаться, и хватает его через штаны.

— Черт возьми, — выдыхаю я, когда она выгибает свое тело вверх, прижимаясь ко мне, а ее рост в пять футов восемь дюймов (прим. 173 см) позволяет нашим бедрам идеально совпасть.

Я хватаю ее за талию, и через мгновение мои руки дрожат от напряжения, пока я стягиваю с нее джинсы, стараясь не порвать их нечеловеческой силой. Я едва успеваю стянуть их до щиколоток — туфли мешают снять их полностью, — когда она садится и хватает меня за воротник пиджака. Мне приходится удерживаться, чтобы не упасть, когда она резко притягивает меня ближе, раздвигает ноги насколько может и прижимает мое лицо прямо к своей киске, прикрытой трусиками.

— О черт, — выдыхаю я, все мое тело трясется.