— Мы с братом достигли взаимопонимания, — говорю я.

Она изучает нас обоих, как будто не доверяет ни одному из нас.

— Я голодна, — говорит она вместо того, чтобы подвергнуть сомнению мой комментарий.

— Это хорошо.

Я отодвигаю ногой стул рядом со своим. Он находится слева от меня и напротив Грегори.

Она садится, и я подаю знак девушке, ожидающей неподалеку.

— Что бы ты хотела съесть?— спрашиваю Хелену.

Она поднимает глаза на девушку: — Это не имеет значения. Все в порядке.

Девушка смотрит на меня, и как только я киваю ей, она исчезает.

— Они должны спрашивать разрешения, чтобы дышать? — спрашивает Хелена.

— Ты в прекрасной форме, — я улыбаюсь, — Рад это видеть.

— Где сейчас Итан и Люсинда?

— Они больше не причинят тебе вреда.

— Я спросила, где они.

— Если Люсинда умна, она глубоко прячется, — говорит Грегори.

— Мы найдем ее, — говорю я.

— И что потом? — спрашивает она.

— Позволь мне беспокоиться об этом.

— Ты ведь не вернешь их сюда, правда? — спрашивает она.

— Я разберусь с ними, Хелена. Тебе не нужно беспокоиться о них.

Она задумывается, слегка кивает и поворачивается к Грегори.

— Ты сказал ему, что я думаю? — спрашивает она его.

— О чем? — спрашивает Грегори.

Она смотрит на меня.

— Люсинда сказала мне, что отправляет меня домой. Она дала мне это письмо и сказала, что ты скрывал его от меня. Она сказала, что Реми ждет меня на лодке. Она дала мне мой паспорт и сказала, чтобы я шла, что она договорилась о полете, что, очевидно, было ложью.

— Ах, она лжет? — я спрашиваю.

— Вы все лжете. Это семейная черта Скафони, — отвечает она.

— У нас есть кое-что общее с Уиллоу, — говорю я.

— Только несколько Уиллоу.

— Я скучал по этому, ты знаешь это? — спрашиваю ее.

— Что? Раздражению меня?

Я улыбаюсь ей.

— Реми, очевидно, не было на лодке. Это был Итан. Но там был второй мужчина. Он был тем, кто схватил меня. Закрыл мне рот этой тряпкой с хлороформом, — она бросает взгляд на Грегори, — И я помню, что он закурил сигарету как раз перед тем, как я потеряла сознание.

— Я уже говорил тебе, Хелена, я не имею к этому никакого отношения, — говорит Грегори, — Если бы я хотел похитить тебя, я бы похитил тебя уже давно. И я знаю, на что способна моя мать. Я видел, что она сделала с тобой. Хочешь верь, хочешь нет, но я не хочу этого для тебя.

Я смотрю на своего брата. Наблюдаю, как он смотрит на неё, и я хочу знать, о чем она думает. Если она ему поверит.

Если я это сделаю.

Нас прерывает девушка, приносящая ужин Хелены, простое блюдо из пасты со свежими помидорами, оливковым маслом и посыпанным сыром пармезан.

— Спасибо, — говорит она, беря нож и вилку. Она кажется другой, какой-то более сильной.

Я протягиваю руку и беру ложку, вынимаю нож из ее руки и кладу ложку на место.

Она переводит взгляд на наши руки.

Я встаю, чтобы встать за ее стулом.

Она осторожно смотрит на меня, и я накрываю ее другую руку своей.

— Извините меня, — Грегори допивает свой напиток и отодвигает стул.

Никто из нас не поднимает глаз, когда он уходит в дом. Хелена смотрит в свою тарелку, когда я двигаю ее руками, беру вилкой спагетти и катаю их по ложке.

— Вот так, — говорю я, переворачивая его и протягивая ей вилку.

Она на мгновение задерживает на мне взгляд, и этот жест, если она примет, значит больше, чем эта вилка.

Хелена открывает рот, и я испытываю чувство облегчения. Это странно и совсем не то, что я ожидал почувствовать.

Я позволяю ей выскользнуть из-под моих рук и готовлю для нее еще один кусочек.

Она открывает, когда я предлагаю, и тоже откусывает следующий кусочек, а потом еще один.

— Этого достаточно, — говорит, как только тарелка наполовину съедена. Она берет салфетку и вытирает рот, — Спасибо.

Я ставлю приборы на ее тарелку и кладу руки ей на плечи, растираю их, затем перемещаю их на ее руки.

Она не отстраняется.

— Ты правда имел ввиду то, что говорил мне в Вероне? — спрашивает она.

Я поднимаю ее на ноги, поворачиваю к себе. Я касаюсь ее щеки, обхватываю ладонями ее лицо.

— Каждое слово.

Я целую ее.

Он мягкий, этот вкус ее губ. Как будто это наш первый раз.

Я обнимаю ее одной рукой за талию, а другой обхватываю ее затылок, раздвигаю ее губы, углубляю поцелуй и скольжу рукой вниз, чтобы обхватить ее задницу. Она все еще нежна там, я могу сказать по тому, как она втягивает воздух.