— Правда в том, Кэсси, я боролся за твое место в этом мире всеми силами. Я пытался сделать выбор за тебя, выбор, на который я не имел права, — я слегка улыбнулся ей. — Я хотел быть бескорыстным, избавить тебя от этой жизни, которая, как бы сильно я ни хотел тебя оградить, запятнает тебя. Но притворство, держание тебя на расстоянии, непринятие того, что ты так щедро предлагала, сделало меня несчастным, и я думаю, что это сделало тебя немного несчастной тоже.

— Лука… — прошептала она, делая неуверенный шаг вперед.

Я поднял руку, чтобы остановить ее. Мы не могли больше играть в эту игру. Это было опасно для нее и меня.

Мне пришлось поставить этот ультиматум сейчас, даже если я не хотел этого.

— Так что ты можешь идти сейчас, получить все, что я тебе обещал. Ты продолжишь жить своей жизнью и иногда думать обо мне или нет… Получи эту прекрасную, тихую, белую жизнь из штакетника, которую ты заслуживаешь, — я остановился, чтобы сделать глубокий вдох. Я мог представить ее, эту прекрасную отличительную жизнь для нее. Она не заслуживала ничего меньшего, но боль, которую она во мне пробудила, сжала мои легкие стальными тисками. — Или ты можешь остаться здесь, со мной, но не как моя домработница или кто-то еще, а как моя, — просто произнести эти слова облегчило боль. — Но ты должна знать, что если ты выберешь меня, пути назад не будет, Кэсси. Как только ты войдешь, выхода не будет. Я верну твоего брата; он переедет к нам, и мы построим свою жизнь. Я должен вернуться к своей роли. Я снова буду капо, и если каким-то чудом ты решишь остаться, ты будешь идти во тьме со мной, держа меня за руку и освещая путь своей добротой. Ты будешь тихим голосом разума в моем ухе, когда тьма поглотит меня; ты будешь… собой.

— Почему? — спросила она, обхватив себя руками, как будто ей нужно было утешение.

— Почему что?

— Почему я должна остаться?

Я устало улыбнулся ей. — Ты знаешь почему. Конечно, знаешь. И дело в том, что в этой жизни мы не знаем, сколько будущего нам осталось. Я был свидетелем того, как в первом ряду забрал будущее двух людей, которых я любил больше жизни. Что ушло, то ушло, и в моей работе ничто не гарантировано, будущее тем более, и я жажду, чтобы ты была в ней. Справедливо ли это? Абсолютно нет. Ты заслуживаешь лучшего? Несомненно. Но, Кэсси, душа моя, есть только ты.

— Что это значит? Душа моя? — спросила она, ее голос был тихим шепотом.

Я вздохнул, открывая дверь. — Я скажу тебе. Если ты решишь остаться, я сделаю это. Но подумай долго и упорно, потому что как бы я ни хотел тебя удержать, я больше не буду лгать. Эта жизнь — не сказка, и я не принц Прекрасный, и это будет обязательство, от которого ты не сможешь просто так уйти.

— Куда ты идешь?

Я издал невеселый смешок. — Я собираюсь напиться с Домом и подражателем Тони Манеро, и когда я вернусь домой, ты либо будешь здесь, либо нет, но в любом случае, Кассандра Уэст, я никогда не пожалею о встрече с тобой. Потому что ты показала мне, что даже такой грешник, как я, может любить, что, несмотря ни на что, я не умер внутри, что мое сердце все еще может чувствовать, и только ради этого все стоило того.

глава 19

КЭССИ

Я лежала в своей кровати, наблюдая за движущимися тенями луны, играющими на моем потолке. Я подняла руку и провела по ожерелью, которое купил мне Лука.

Он дал мне выход, все, что я хотела. Он обещал, что вернет Джуда, и я знала, что его слова были обязательными, но он также попросил меня остаться, и когда он посмотрел на меня, ослабив бдительность, я поняла, что я потеряна, и даже если я еще не была готова признаться себе в этом, позволить себе любить такого человека, как он, было ужасно.

Я хотела оставить его и эту жизнь позади. Он был прав, я хотела спокойной жизни, и я знала, что у меня никогда не будет этого с главарем мафии. Я не была экспертом, а Дом был прав, мои отсылки к мафии ограничивались трилогией «Крестный отец» и парой сезонов «Клана Сопрано», но я не была идиоткой. Я знала, что там было много крови, насилия и смерти.

Я даже набрала номер адвоката, как только Лука прислал мне сообщение, но как бы мне ни хотелось нажать «отправить», я не могла из-за мысли уйти и никогда больше его не увидеть; никогда не чувствовать то, что я чувствовала, пугало меня гораздо больше, чем быть частью этого мира, о котором я ничего не знала, потому что было что-то, что я знала. Я знала, что буду с Лукой, и я знала, что он будет охранять меня и будет рядом со мной и Джудом, и этого было достаточно, чтобы сделать выбор, который я чувствовала правильным для себя.

Суета внизу прервала мои мысли. Не думая, я выскользнула из кровати и побежала вниз, но остановилась на полпути вниз по лестнице.

Лука был там с Домом и Савио, Дом каким-то образом пытался удержать его.

Трое мужчин повернулись ко мне, и удивление на лице Луки превратилось во что-то, что заставило мой желудок перевернуться, когда его темные глаза скользнули по моему телу.

В этот момент я поняла, что не потрудилась надеть халат, а моя майка и шорты, в которых я спала, не оставляли много места для воображения.

Я собиралась извиниться и убежать обратно в комнату, надеясь умереть от стыда, прежде чем снова увидеть этих мужчин, когда заметила кровь, капающую с правой брови Луки, и пятна крови на его левом боку. Я бросилась вниз, внезапно забыв о своем смущении.

— Тебе больно… — прошептала я, стоя перед ним.

— Это не моя кровь, — мрачно ответил он.

Я кивнула, схватив его за руку и поведя на кухню.

— Сядь, — я указала на стул, прежде чем достать аптечку из-под раковины. — Сними рубашку.