Когда я вернулся в свою комнату, мое мрачное настроение немного померкло, когда я увидел Кэсси, стоящую там с широкой улыбкой на лице, явно счастливую видеть меня.

И, несмотря на свое раздражение, я не мог не улыбнуться в ответ; эта женщина владела мной.

— Я нашла платье на сегодня. Оно такое красивое, — она потянулась к моей руке и встала на цыпочки, чтобы целомудренно поцеловать меня.

— Нет, так не пойдет, — ответил я, притягивая ее ближе к себе и углубляя поцелуй, оставляя нас обоих желать и задыхаться. Я хотел заняться с ней любовью прямо сейчас, но мне нужно было свести счеты, и это не могло ждать.

— Где Дом?

— Он в своей комнате, — она указала на дверь. — Я думаю, я убила его всеми этими покупками, — я кивнул, наблюдая, как она убирает сумки.

— У тебя был хороший день? Ты делала что-нибудь интересное?

Ее шаг сбился, и она обернулась, на ее лице появился слабый румянец. — Нет, не совсем.

Я вздохнул. Она была ужасной лгуньей, и тот факт, что она солгала мне? Это немного разбило мне сердце.

— Я собираюсь увидеться с Домом, но я скоро вернусь, чтобы принять душ и подготовиться.

— Все в порядке? У тебя все получилось с твоим дядей?

Я кивнул. — Да.

— Я подожду тебя, мы можем принять душ вместе. Сохраним немного воды, — она так сильно покраснела, что мое сердце сжалось в груди от всей моей любви к ней. Она еще не привыкла кокетничать со мной, просить то, что она хочет.

— Нет, продолжай, — сказал я ей немного резче, чем следовало. Я был более раздражен на нее, чем ожидал.

Она отпрянула и посмотрела вниз, пытаясь скрыть свою боль от моего отказа.

Я должен был оставить все как есть; именно так должен был поступить капо, но я был слаб перед ней, и что бы она ни сделала… как бы ужасно это ни было осознавать, я не думал, что она могла совершить грех, который я бы не простил.

— Любимая, если я пойду с тобой в этот душ, в доме Картера не будет никакого ужина. Я буду брать тебя всеми возможными способами, пока ни один из нас не сможет двигаться.

— О, — она бросила на меня косой взгляд. — Может быть… может быть, мне бы это понравилось.

Я прорычал, глядя в небо. — Ты убиваешь меня. Я сейчас вернусь, — добавил я, разворачиваясь и выходя из комнаты, прежде чем у меня появился шанс пересмотреть свой выбор.

Я постучал в дверь Дома и, как только он открыл дверь, ударил его так сильно, что был уверен, что у меня будут синяки на костяшках пальцев.

Он упал на пол с болезненным рычанием. Я воспользовался возможностью войти и закрыть за собой дверь.

— Какого хрена, Лука! — рявкнул он, садясь на пол, подняв руку и коснувшись разбитой левой брови. Он посмотрел на свои пальцы, покрытые кровью.

— Это за то, что ты лгал мне, гребаный придурок, и за то, что заставил ее лгать мне тоже.

Дом остался сидеть на полу, но потянулся за полотенцем на кровати и прижал его к брови.

— Что? Нечего сказать? — насмешливо спросил я. — Ты думал, я такой глупый, друг? Она ужасная лгунья, а ты… — фыркнул я. — Ты был слишком счастлив остаться сегодня. И я знаю, насколько она преданна — единственный человек, которому она солгала, это ты.

— Как ты узнал? — он поморщился, прижав полотенце к брови немного сильнее.

Я фыркнул. — Пожалуйста, отдай мне больше. Я следил за тобой. Что ты делал в больнице с моей женщиной?

— Все сложно.

— Тогда не усложняй! — я указал на него обвиняющим пальцем. — Ты заставил ее лгать ради тебя!

— О, иди на хер, Джанлука. Эта девчонка предана тебе до чертиков. Единственный человек, которому она лгала, это не я… это ты!

— Единственная причина, по которой она лгала мне, это я? — я кивнул, поджав губы. — Ты, должно быть, думаешь, что я какой-то особенный идиот.

Он вздохнул. — Все началось в ночь бала. Я не… ну, нет, у меня была аллергическая реакция, но я ее специально вызвал.

Я удивленно изогнул брови; это было не то, чего я ожидал.

— Кэсси поймала меня и хотела убежать, честно говоря, поэтому мне пришлось привлечь ее, и как только я рассказал ей о своих подозрениях, она захотела помочь и не приняла «нет» в качестве ответа.

— Помочь тебе сделать что?

— Доказать, что ты не попал в аварию той ночью, что это было намеренно. Доказать, что ты не был пьян и что эти смерти не на твоей совести.