Провела пальцем по зеленой трубке, звонок стих. Поднесла телефон к уху, приготовилась к небольшой сценке, к отборному мату и оскорблениям, но из телефона послышалось только:

— Алло?

Я не узнала голос Алисы. Слишком скромно он звучал для нее.

— Алиса? — спросила я.

— Надь, ты в порядке?

— Эм… да? — не зная, что ответить, сказала я. — А ты как?

— Сволота, — выдохнула Алиса. В голосе послышались энергичность и грубость. Так и должна звучать моя подруга. — Что происходит? Ты уехала домой на выходные и не вернулась. Ребята заволновались. Я же говорила, что все нормуль! Это в ее духе — кинуться куда-то и пропасть на пару дней, может, на неделю. Но не на месяц!

— Это сложно объяснить. Ты не поверишь.

— Уж постарайся! Преподам пока нет дела, но скоро сессия. «Терверка» уже сказала, что пустит тебя в аудиторию, если приползешь на коленях.

— Мне нужно какое-то время побыть дома. Решить дела с наследством. Ну ты знаешь, — юлила я. Не хочу втягивать в это Алису. Она заноза в заднице, но заноза с душой. Таких надо беречь. — Мамино завещание, поместье, деньги.

— Ага-ага. Что-то на богатом, — протянула она. А затем прошептала: — С тобой точно все хорошо?

Губы вытянулись в прямую линию. Вокруг сердца обвилась цепь и медленно потянула вниз. Я выдавила ответ, противясь ему всей душой:

— Конечно. Ты же меня знаешь.

Я врала. Лгала и боялась, что однажды друзья догадаются. Найдут несостыковки и распутают паутину, в которой я давно погрязла.

Это началось еще с поступления. На публике я строила из себя боевую даму. Мисс Неуязвимость. Рассказывала удивительные истории. Хвасталась достижениями. Палку не перегибала. Чем ярче ложь, тем легче ее обнаружить. Но каждый раз, когда с моих губ срывалась неправда, внутри все сжималось от ужаса. Они поймут. Они раскроют меня и осмеют. Ведь мои рассказы не стоили и выеденного яйца.

Я врала Теодору без боязни, потому как воспринимала его иначе. А друзья… они были друзьями. Самым близким подобием семьи, которая у меня когда-либо была.

Я поняла свою ущербность на втором курсе. Тогда я грезила жизнью за границей. Даже сделала «заграник». Прожужжала друзьям все уши о том, как уеду в Великобританию, как устроюсь там на работу в закусочную и буду жить не тужить. Ведь официанты в Великобритании получают целое состояние, по сравнению с Россией! Алиса предложила мне одной съездить в Грузию, в Тбилиси, и я согласилась. От самолетов мои ноги приростали к земле, а кожа покрывалась мурашками. Поэтому выбрала поездку на машине. Четырнадцать часов! Столько длилась поездка, но она стоила того. Когда мы проехали через границу, вокруг раскинулись горы. Дорога петляла между ними, облака облепляли их вершины и стекали на землю, как водопад. Не место, а чудо. Водитель высадил меня и других пассажиров на вокзале, и все разошлись. Радость быстро сменилась ужасом, стоило понять, что никто из местных не знает английский. Я не заказала такси и добралась до отеля пешком. К счастью, за стойкой сидел русский. До приезда я думала, о походах к достопримечательностям, об обеде в местных ресторанах, о наслаждении закатом и восходом.

Я просидела в отеле три дня. Никуда не вылазила, растягивала еду и воду насколько возможно. Меня спасло обслуживание номеров — милая старушка приносила мне бутылки воды каждый день. Не знаю почему, но я не смогла заставить себя выйти наружу. Звуки проезжающих машин под окном, разговоры на чужом языке, другой воздух, отсутствие пешеходных переходов — все перебегали дорогу где вздумается. Чужбина давила на меня. Все мои мысли о светлой жизни за границей треснули и раскололись. Я поняла, насколько я не приспособлена для жизни.

О неудачной поездке не знал никто. Я откупилась фотографиями гор на границе.

— Поняла, — уверенно прошептала Алиса. — Если будет, что-то нужно, звони.

— Спасибо.

— Не за что! Ты не волнуйся и зови, если нужна помощь. Могу навестить те…

— Нет! Эм… ну… лучше не надо. Я в порядке. Сама справлюсь.

Алиса замолчала. На секунду мне показалось, что звонок сбросился.

— Ладно. Как скажешь. Я не навязываюсь.

— Извини, — спешно извинилась я. — Все сложно. Мне нужно побыть одной. Ты вряд ли поможешь. Скорее прибавишь головной боли.

— Окей-окей. Поняла. Есть мысли, насколько все затянется?

Я задумалась.

— Может, на год.

— Тогда лучше напиши заявление на академ. Чтобы преподы не приставали. И поскорее, а то первым делом они возьмутся за меня.

— Хорошо. Это хорошая идея.

— Пока, — попрощалась Алиса. — Звони, как будут новости.

— Пока.

Звонок сбросился. После разговора осталось горькое послевкусие. Как после каждой лжи, что я говорила друзьям. Я лишь вздохнула.

На экране телефона высветилось уведомление о доставке еды. Я заказываю себе обеды и ужины каждый день. В мамином холодильнике водится только гречка да цельнозерновой хлеб. В общем, ничего съедобного.

Курьеры оставляли еду у ворот забора. Я держала их закрытыми, и Теодор тоже запирал после себя. Во втором письме мама писала, что открытые двери — приглашение войти. Какое глупое правило. По такой логике короткая юбка… Не важно.

Я спустилась по тропинке между яблонь к воротам. Сквозь железные прутья на земле виднелась коробка, в которой остывал мой суп и пюре. Обед здоровой девушки.

Провернула ключ в замке, потянула на себя ворота и ступила наружу, чтобы забрать посылку. Чья-то рука возникла из ниоткуда. Сбоку от ворот стоял кто-то. Он прислонялся к забору спиной. Как я его не заметила? Бледные холодные пальцы впились мне в запястье и потянули. Я прыгнула назад. Но хватка усилилась. В ответ меня дернули с нечеловеческой силой и вырвали из защиты маминого участка, вытащили во внешний мир.