— Фэллон…

Капитан хлопнул ладонью по столу.

— Это наш шах и мат, я чувствую это нутром. Я никому, кроме тебя, не доверю нанести удар. Понял?

Баст разочарованно застонал, зная, что спорить бесполезно. Однако не стал бы облегчать капитану задачу.

— Хорошо, но я хочу, чтобы кто-нибудь просеял меня туда.

— Научись делать это сам. — Фэллон опустил взгляд на бумаги, разбросанные по его столу.

— Я не могу разрушить магический барьер, защищающий Клиффтаун. Также не умею отсеивать.

Капитан уставился на Баста из-под бровей, видя его насквозь.

— Твоя ночная магия смехотворно могущественна. Ты можешь делать все, что взбредет тебе в голову, если сосредоточишься.

— Я был наемным убийцей много лет. Если бы умел отсеивать, я бы научился этому давным-давно.

— Клянусь Дану, что иногда у меня такое чувство, что я завел себе ребенка, — проворчал Фэллон, потирая переносицу. — Прекрасно. Я переброшу тебя на территорию людей, что, кстати, незаконно.

Баст подмигнул ему и направился к двери.

— Это мелкий грех, капитан. Так мы добиваемся успеха в Тир-На-Ног.

— Вам сюда нельзя! — закричал надутый офицер-человек, как только Баст вошел в квартиру.

С густыми усами и румяной кожей, покрытой капельками пота, он выглядел как любитель пончиков. Сахарная пудра на его лице была достаточным доказательством.

Закатив глаза, Баст шагнул вперед.

— Я могу делать все, что захочу.

Это ложь. Он не мог причинить вред идиоту, не спровоцировав скандал между районами.

Баст прошел, может быть, три шага, прежде чем баку снова встал у него на пути.

— Вы не можете забрать это дело у нас. Здесь убили человека.

Идиот предположил, что Баст заберет это дело, вместо того чтобы помочь его раскрыть. С другой стороны, большинство преступлений, в которых замешаны фейри в других районах, преподносились на блюдечке участку в Тир-На-Ног, и все благодаря высокопоставленным чиновникам фейри, которые хотели скрыть своих грехи.

Хотя они и были чертовски коррумпированы и находились на жалованье у дворов. Неважно, что те же самые бюрократы пробрались в участок Баста, чтобы направить расследование в свою пользу. Эти сукеты вынудили Фэллона действовать, и капитану это не понравилось, но он ничего не мог поделать.

Да, у других районов были все причины ненавидеть фейри. Честно говоря, Баст тоже не слыл их фанатом, но выполнял свою работу, а этот малахай преградил ему путь.

Он сильно толкнул человека, швырнув его на пол, и к черту дипломатию.

— Дану в гребаных прериях, — проворчал Баст, приближаясь к двум фигурам, стоящим к нему спиной. Скорее всего, это два детектива, дежурившие на месте преступления. — Неужели все люди такие же тупые, как ваш коллега?

— Я не знаю. Все пикси такие же придурки как ты? — женщина справа повернулась к нему.

Как бывший хладнокровный убийца и опытный детектив из Холлоуклиффа, Баст никогда не замирал. Никогда. И все же сейчас он застыл.

Он и раньше спал с людьми. Однако эта женщина выглядела просто фантастически. Она отличалась от всех, кого он знал, во всех отношениях, и не мог точно определить почему.

У Меры Мореа, по крайней мере, он надеялся, что это была она, нет вздернутого носа или высоких скул. Ее лицо не назовешь нежным. Ее губы не такие полные, как у принцесс фейри из старых сказок, а волосы не струились, как шелк.

Тем не менее у него отвисла челюсть.

В ее зеленых глазах читалась такая напряженность, что у него перехватило дыхание. Как будто они видели Баста тем, кем он был раньше и каким ему предстоит стать. Эти изумруды подходили к ее прямому носу и волевому подбородку, а также к ее темным бровям.

Мера не была нежным снегопадом или ласковым солнечным лучом. Она была ураганом, который уносил в небо целые города, грозой, предшествовавшей концу света.

И ее груди. Гребаные груди…

Она оценивала его так же, как и он её. И судя по ее прерывистому дыханию и слегка приоткрытому идеальному рту, она явно одобряла то, что видела.

На его губах появилась ленивая усмешка.

— Мера Мореа?

Пожалуйста, скажи «да».

Она кивнула.

Странное легкое ощущение затрепетало в его груди, но Басту нужно сосредоточиться. Он оказался здесь, чтобы раскрыть дело, а не пялиться на женщину, от одного присутствия которой его член затвердел. Эта сильная реакция, которая может означать многое, в частности, что она может быть связана с ним…