Накануне контакта я пригласил в КБ Папазяна. Он пришел с мешочком, в котором была крупная очищенная морковь. Я познакомил их.

— Папазян,— сказал Аветик Вартанович.

— Нефертити,— представилась слониха, подавая Папазяну хобот, точно для поцелуя.

Папазян протянул ей морковку. Нефертити посмотрела на него иронически, но морковку взяла.

— Я хотел бы рассказать вам о Хеопсе...— начал Папазян.

И он изложил ей биографию Хеопса, его вкусы и привычки. Аветик рассказывал тихо, с доброй, доверительной интонацией, будто говорил о любимом брате. Трудная и одинокая жизнь Хеопса раскрылась передо мною с такой неожиданной пронзительностью, что я тут же хотел бежать к Карлу и умолять его отказаться от нашей затеи. Мне было жалко Хеопса.

— Напрасно вы так одушевляете слона,— заметила Нефертити.— Это пахнет антропоморфизмом. Уверяю вас, ничего подобного он не чувствует.

— Увидите. Все увидите,— сказал Папазян.— Вы уж с ним поласковей...

— Я постараюсь,— сухо сказала Нефертити.

Папазян оставил ей мешочек с морковкой, и мы вышли на улицу.

— Ну как? — спросил я.

— Умна,— сказал Папазян.

— Слишком умна! Не понимает только ни черта! — выругался я.— Боюсь, что мы нанесем Хеопсу психическую травму.

— Не бойся, Тиша,— сказал Папазян.— Хеопс тоже не дурак. И потом он — личность,— тихо добавил Папазян.— Посмотрим.

Я вернулся в цех. Нефертити отдыхала в выключенном состоянии. Рядом с ней лежал пустой мешочек Папазяна. Вокруг суетились монтажники и операторы, готовя слониху к завтрашнему эксперименту.

9. КОНТАКТ

До ворот зоопарка Нефертити довезли под брезентом. Там брезент стянули, включили слониху за хвост и приказали — в программном режиме — идти в слоновник, следуя за Папазяном.

Вокруг стала собираться толпа. Нефертити сошла с платформы и двинулась за Аветиком Вартановичем. Сзади тащился хвост любопытствующих и участников эксперимента. Две операторские группы фиксировали происходящее телекамерами. Одна была с телевидения, а вторая — научная, из нашего КБ. Все стадии эксперимента записывались на видеомагнитофон.

День был хмурый и ветреный. Температура плюс семь. Звери жались по углам клеток и провожали слониху взглядами.

Открыли железную калитку слоновника, сваренную из двутавровых балок, и Нефертити вошла в вольер. Она остановилась посреди площадки, ожидая дальнейших указаний.

— Перевести в автономный! — скомандовал Карл.

Андрюша нажал кнопку на портативном пульте управления и перевел Нефертити в автономный режим. Она оглянулась на толпу, махнула хвостом и двинулась к дому, где укрывался Хеопс. Не успела она сделать двух шагов, как из дома вышел Хеопс. Он не спеша подошел к слонихе и остановился. Операторы приникли к камерам. Я видел, как волнуется Карл. У него задергалась щека. Папазян стоял, как всегда, печальный.

— Сейчас он ее расколошматит! — восторженно заметил какой-то мальчик из зрителей.

Но слон, постояв несколько секунд, дотронулся хоботом до уха Нефертити, медленно повернулся и зашагал обратно к дому. У входа он обернулся, как бы приглашая слониху следовать за ним. Нефертити повиновалась. Они вошли в дом.

— Запрос! Передавай запрос! — подскочил Карл к Андрюше.

«Что делаете?» — передал Андрюша по радио.

«Едим отруби»,— ответила Нефертити.

«Он ничего не подозревает?»

«Кто его знает?» —философски ответила слониха.

Научная съемочная группа кинулась на крышу слоновника, где было оборудовано специальное окно для наблюдений. Они всунули в окно телекамеру и принялись снимать.

Мы пошли в вагончик, где стоял монитор. На экране можно было видеть в полумраке спины слонов. Они стояли рядышком и заправлялись отрубями. Сверху невозможно было различить, кто из них живой, а кто искусственный. Затем один из слонов отправился а угол, где в огромном баке лежала свекла. Он взял хоботом одну свеклу и пошел обратно. Тут мы увидели, что это Хеопс. Он протянул свеклу Нефертити. Та взяла и съела.

«Ответь любезностью на любезность»,— передал нетерпеливый Карл.

«Не учите меня жить»,— ответила Нефертити.

— Выключай передатчик,— скомандовал Карл Андрюше.— Пускай работает самостоятельно.

Хеопс подтащил весь бак со свеклой к ногам Нефертити. Слониха стала благосклонно есть свеклу.

«Следующий сеанс связи завтра утром, в десять ноль-ноль,— передал Андрюша.— Всего хорошего!»

«Пока!» — ответила слониха.

Андрюша выключил приемопередатчик. Теперь следовало ждать. Мы здорово замерзли, и Папазян предложил пойти к нему домой погреться. Остались только операторы на крыше, которые подогревали себя жидкостью из термоса. Что в нем было — неизвестно. Толпа расползлась. Мы вчетвером пошли к Папазяну.