– Ты видишь нас!
– ахнул призрак, дергаясь в тщетной попытке вырваться.
– Кто ты такой?

– Миграционный контроль, - сквозь зубы процедил я.
– Всем приготовить паспорта и документы о прописке в Школе, джамшуты!

Резко вывернув ему руку, заломил хитрым приёмом за спину, и с наслаждением ткнул мордой в каменный пол. Заорав, призрак на половину погрузился в камень. Я поспешил выпрямиться и парочкой сильных ударов по вытнувшимся рожам сбил с призрачных ходуль еще двоих мертвецов. Они с воплями попадали как кегли. Удары в волшебных перчатках достигали цели и воздействовали на них, как на живых, причиняя физическую боль. Словно я дрался с обычными людьми. Жалко, что у меня не было таких же сапог. Я в горячке пытался наносить пинки под призрачные задницы, но мои ноги проходили сквозь их колызающиеся в студентом воздухе телеса как сквозь туман. Зато затрещины и зуботычины я развешивалаж направо и налево, разгоняя свору в панике заметавшихся по комнате призраков, как шелудивых собак.

Началась знатная потеха. Бедные привидения с подвываниеми улепетывали от меня, скользя над полом, взмывая к потолку и уворачиваясь от моих грозных кулаков. Я умудрился сцапать самого нерасторопного и с боевым кличем стал им махать во все стороны, держа за ногу. Призрак ничего не весил, но из него получилось неплохое орудие, которым я в азарте колошматил его друганов по спинам и головам.

Башенная комната наполнилась замогильным ором и плачем, до меня стали доноситься первые молитвы и слова о пощаде. От кого, от призраков! Я почувствовал, что вспотел и, тяжело дыша, остановился, выпустив ногу несчастного привидения. Завввая как десяток грешников, призрак ракетой взвился под потолок и скрылся в темноте. Остальные жались к стенам, не спуская с меня полных ужаса мёртвых глаз. Алый огонь в них померк, жажда моей смерти сменилась растерянным непониманием. Я утер взопревший лоб рукавом плаща и хрипло сказал:

– Ну что, Касперы недоделанные, начнем знакомство со второй попытки?

– Прекрати нас истязать!
– взмолился главный призрак, заламывая прозрачные руки.
– Ты ошибся, здесь нет никаких джамшуг... Джадуш... Жамшутов! Пощади!.. Позволь нам и дальше проводить годы одиночества и страданий в полном забвении и темноте.

– Что, по другому запели, как жопы поприпекало?
– мстительно оскалился я.
– Ты мне чуть сердечный приступ не организовал, приятель. И сомневаюсь, что кто-нибудь из вас позвонил бы в неотложку, чтобы меня успели откачать!

Призраки подавлено молчали. Главный выглядел пристыженным.

– Ты на редкость необычный и могучий чародей! Мы с таким ещё не сталкивались за посление годы. Очень долгое время никто не приходил к нам... Кто ты?

– Ваш самый страшный кошмар за последние сто лет, - напуская на себя строгий вид, сказал я.
– Роспотребнадзор. Не слыхали?

Они озадаченно, все как один отрицательно замотали призрачными головами. Я едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Чудеса. Ещё десять минут назад стоял на пороге жуткой смерти, а теперь давлюсь от смеха!

– Ладно, ваше счастье, что я не злопамятный, - сменил я гнев на милость, наклоняясь и поднимая потухшую волшебную палочку. Впрочем я уже привык к разлившемуся здесь полумраку, да и зеленоватой подсветки от призраков вполне хватало.
– Я тот, кем и представился. Школьный учитель, профессор Геральт Даркен. Волшебник первого ранга если что.

– Гм, это мы уже поняли, - с тоской протянул главный призрак под согласный призрачный гул посрамленных в бесславной схватке со мной товарищей.
– Давно, давно не было чародея, равного тебе, что бросил бы нам вызов и остался на стороне живых!

Я поправил немного сползшие во время драки очки и со скрипом потер руки в перчатках. Призраки испуганно дернулись. Немного помявшись, главный покойник произнес:

– За множество одинаковых, беспросветных дней мы забыли что такое гостеприимство, забыли, что когда-то тоже были людьми. Меня зовут сэр Эктор Плазмович, я умер пятьсот восемьдесят лет назад. И я самый древний из моих несчастных собратьев. Будь как дома в нашей скорбной обители, профессор Даркен.

– И давно вы тут скорбите?
– участливо полюбопытствовал я, настраиваясь на длительную беседу. Космический холод прикосновений призраков уже забылся, а от остального меня неплохо защищали магические перчатки, тепло от которых растекалось по всему моему телу, начиная от пальцев.

Сэр Эктор, при жизни выглядевший осанистым импозантным мужиком с длинными волосами, бородкой и усиками, словно какой из бесчисленных Людовиков, пожал плечами во вполне человеческом жесте:

– Раньше мы были вольны бродить везде, где нам вздумается. Но миру живых и мертвых лучше иной раз не пересекаться. Зачастую те, кто давно почил, не в силах сдержать порывы в жажде испробовать тепла живой человеческой души...

Даже на слух его откровения звучали мерзко. Я передернулся.

– Что, один из директоров Школы в прошлом накрутил вам хвосты и запер здесь?

– Это было обоюдным решением, - проворчал сэр Эктор.
– Нам отдали целое заброшенное замковое крыло и эту башню. Поначалу даже было весело. Первую сотню-другую лет еще хватало простачков, отваживающихся забредать сюда. Потом вход в башню запечатали. Во время страшной бури сюда ударила молния. Погибло несколько учеников. Руководство Школы не стало особо разбираться, кто был виноват в их смерти. Обвинили нас. С тех пор мы не встречались с живущими в замке людьми.

Его откровения несколько охладили мой пыл. Получалось, что как от надежных источников информации, все видящих и слышащих, от привидений почти никакой пользы. Если они кукуют тут последние триста лет, без права свиданий и переписки! Если только эта пародия на Патрика Суэйзи не врет безбожно мне в лицо. Думаю, он бы не стал выкладывать все свои секреты первому встречному, от которого ещё вдобавок по морде получил! Кто знает, может за столько лет призраки нашли способ тайком покидать свою добровольную темницу и втихаря по ночам бродить по бесчисленным коридорам Школы?