– Судя по годам рождения, Попов и Венедиктов ещё не успели себя проявить, а остальные, я думаю, вам известны. Хотя тут не хватает кое-кого, например Цейца и Гинзбурга. Николай Валентинович и Семён Александрович тоже заслуживают, чтобы их пригласили на совещание по танковой программе. Объективки на них я постараюсь сделать к завтрашнему дню. Кто, какими машинами занимался во время войны и материалы по этим танкам.

– Хорошо, товарищ Ворошилов, прошу вас, займитесь назначением Федоренко и Фекленко и надо, чтобы они были готовы к совещанию. На этом, я думаю, сегодня можно и закончить. Пора и обедать. Кормить-то будете, хозяева?

Хозяева с радостью согласились.

Так как обеденное время уже прошло, и весь немногочисленный персонал института отобедал, не обедавшие решили не тесниться и сели за два столика. Ахмеров с Левицким за одним столом, Сталин с Ворошиловым за другим. Все сели лицом к экрану телевизора, где по просьбе Сталина показать, что-нибудь интересное, Евгений Александрович поставил старинный для сотрудников института фильм «Тайна двух океанов». Видимо решил, что производство «Грузия-фильм» заинтересует товарища «бывшего» Джугашвили. Но фильм действительно прекрасный, включая великолепную музыку, захватывающую всё внимание с первых тактов, что новые зрители иногда даже забывали про еду. Ахмеров и Левицкий, смотревшие этот фильм не один десяток раз и знавшие наизусть почти все сцены, тем временем продолжали негромко, разговор, прерванный приходом вождей.

– Ты знаешь, я ведь не только из-за Нехорошева к тебе подъехал. Помнится, на днях ты мне передавал для ознакомления рисунки, где изображался некий полугусеничный «кадавр», как ты его назвал, слепленый из частей ГАЗ-АА и танкетки Т-27. Я в начале, не стал даже смотреть их, думал, чудит подполковник, да и времени не было. А потом нашёл статью из альтернативной истории, про то, как мучились предки с полугусами и что из этого ничего не выходило, даже Хрущёв лично участвовал, посмотрел внимательно на рисунки, очень похоже на предложение из статьи, но там они использовали Т-26. А учитывая наши успехи по добронированию танков, Т-26 теперь можно превратить в настоящую защищённую машину. Стало жалко Т-26 на это расходовать. Ты вот сразу просёк это. А Т-27, это чудо «тухачёвщины», не жалко. Посмотрел я внимательно, а ведь должно получиться.

В это время раздался голос Сталина:

– Кто там «тухачёвщину» вспомнил, и что у вас может получиться?

Опять товарищ Сталин показал свою удивительную способность всё слышать и во всё вникать. Левицкий кивнул на Ахмерова, мол, вот его бумаги с предложением разбирали. И протянул вождю рисунки и схемы, которые ему на оценку пригодности давал подполковник недавно.

– Интересно, интересно. А почему мы в вашей реальности не стали делать этого? Мы, что, там глупее были? Посмотри, Клим, как просто получается, и придумывать ничего не надо и практически всё уже готово. Так, почему?

– У меня есть соображения на этот счёт, - Ахмеров решил – его предложение, ему и отвечать, - дело в том, что здесь, наверное, сработал один из законов Мерфи. Ни один начальник (генерал) ни согласится отдать ни одного подчинённого просто так, ни на одну единицу уменьшить штат своего подразделения. А отдать танкетки Т-27, значит потерять две штатные единицы. Да они старые, отсталые, ненужные, но ведь в штате есть. Вот если бы это предложение появилось в годы выпуска этих танкеток (1931-1933), тогда, пожалуйста, делайте из новых, что хотите. Но тогда она, как грозное оружие, удовлетворяло военных.

– Очень логичное объяснение. Как, Клим, сможем забрать у генералов их танкетки?

– Должны, товарищ Сталин, но прежде пусть товарищи учёные выскажутся о возможности осуществления и технических характеристиках изделия.

– Извините, товарищ Ворошилов, но это верный способ занаучить всё и в итоге получить ничего, - не выдержал и включился в разговор Левицкий, - знаем мы этих академиков. Лучше дать один ГАЗ-АА и одну танкетку ремонтной мастерской в Ташкенте и через десять дней, максимум, через две недели получим готовый образец. Вот тогда можно и на характеристики смотреть.

А потом, если результат устроит, развернуть бурную деятельность по переделке большинства, из оставшихся, Т-27 в лёгкие полугусеничные тягачи. А тягать ими, как мне кажется, можно будет и полковые пушки и противотанковые сорокопятки и может быть даже ЗиС-3, то есть дивизионку нашу знаменитую. Извините, товарищ маршал, вы не скажете, как там стоит вопрос с разработкой, вернее копированием Грабиным образца ЗиС-3, привезённого из Ташкента, и запуском в производство на заводе № 92? Эта пушка, если всё сложится, выйдет в серию почти на три года раньше. Вообще, тандем Грабин-Елян много сделали для этого в нашей реальности, теперь хочется, чтобы это было легально и пораньше.

– Хотя, конечно, на сайте альтернативной истории давно предлагали эту пушку спустить на уровень полка. Для дивизионной она слабовата. – Ахмеров не удержался и вклинился в выступление Левицкого. – Тем более, она может стрелять всеми боеприпасами полковой пушки и старыми от полевой пушки образца 1902/30 года.

– Всё нормально, товарищи. Товарищ Грабин уже приготовил рабочие чертежи «вашего» образца, тем более, основные сложные элементы конструкции остались без изменения по сравнению со снимаемой с производства Ф-22. Но технологическая проработка изделия требует определённого времени, поэтому хорошо, если завод № 92 к концу года начнёт выпуск пушек в товарных количествах. Хорошо бы к этому времени наладить выпуск полугусеничных тягачей в товарных количествах. Если, конечно, тягач потянет эту полуторатонную пушку. Теперь по поводу вашего предложения отправить танкетку и ГАЗ в Ташкент. Я думаю, не стоит. Мне перевозка в копеечку влетит, вам неудобно курировать этот вопрос дистанционно, да и посвещать лишних людей придётся. Кроме того, технологий вашей ремонтной мастерской у нас может не быть. Придётся ещё раз переделывать. Поэтому я предлагаю направить эту технику с заданием скрестить их (или «поженить») в НАТИ. Тем более это всё по их профилю. А если это подтолкнёт их техническую мысль ещё на что-нибудь такое, так нам же лучше будет. Экипаж переданной техники будет числиться в командировке в НАТИ (Научно-исследовательский тракторный институт). Специалисты там не хуже ташкентских, а если дело пойдёт, там же, на их территории можно будет наладить переделку, - Ворошилов посмотрел на Сталина, и видя, что тот кивнул соглашаясь, продолжил, - а разобраную броню и пулемёт мы найдём куда пристроить. По поводу Нехорошева, раз уж мы решились ему всё рассказать и потом доверить ему разработку деревянных пусковых установок, надо чтобы он поучаствовал и в разработке передвижных установок. Через него можно будет внедрять чертежи из вашей реальности, уже готовых машин, чтобы избежать лишних ошибок при разработке. Надо будет выправить Владимиру Дмитриевичу нормальные документы, дать ему рекомендацию от вашего института в РНИИ, который занимается этими разработками, или как он там сейчас называется, НИИ-3, кажется. Я с Костиковым и Слонимером переговорю, чтобы у Нехорошева проблем не было, а вы, Владимир Иванович, ознакомите его с материалами по «Катюше», и по тому, как ему вести себя в институте. Дней за пять, думаю, всё успеем. И пойдёт работать Нехорошев в здание с вывеской ВИСХОМ, которое к сельскому хозяйству не имеет отношения. А вы, что, не знаете эту историю, - видя удивлённые взгляды Ахмерова и Левицкого, слегка развеселился маршал, оказывается, есть ещё что-то, чего не знают потомки, - ладно, расскажу. Здание, в котором расположен НИИ-3, строилось для ВИСХОМА и по моде тех лет на фасаде, кирпичной кладкой были выведены буквы ВИСХОМ. После постройки здание решили отдать РНИИ. Буквы ВИСХОМ хотели срубить, а потом решили – буквы никому не мешают, а портить ради этого фасад не стоит. Может быть и в ваше время эти буквы сохранились?