— Постучу ею несколько раз по подошве ботинка и положу обратно в ее ящик. — Он ухмыльнулся.

— Вау, должна признаться, когда я впервые встретила твою жену, то немного ей завидовала.

Этот неожиданный комментарий принес ей быстрый взгляд.

— Нет… — она покачала головой, — …я завидовала ей не из-за тебя. Хотя, вероятно, в это трудно поверить после… — она закусила нижнюю губу и поморщилась, — …вчерашнего поцелуя. Все из-за того, что она такая собранная и успешная. Но теперь я ей не завидую, потому что, когда она вернется, то будет расчесывать волосы этой щеткой и… — ее слова полились все стремительнее, набирая скорость, — …это очень хреново с твоей стороны, но я делала вещи и похуже, так что, не могу тебя осуждать, но… Ох! Пожалуйста, скажи что-нибудь! Вчера я тебя поцеловала, и это было глупо и неправильно — моя огромная пьяная ошибка. Я не такая девушка. Я не пристаю к женатым мужчинам. Ты должен…

— Ты прощена. Все забыто. — Он пожал плечами. Затем, верный своему слову, ударил щеткой по подошве ботинка.

— Как только Сабрина вернется, я все ей расскажу и извинюсь…

Он усмехнулся, покачав головой.

— Это не обязательно.

— Но…

Гас повернулся и пошел к дому.

— Ты напилась. У меня был день рождения.

— День рождения? — Она погналась за ним. — Это не оправдание.

— Отлично. — Вымыв руки в раковине в прихожей, он расшнуровал ботинки, стянул их и с грязной щеткой в руке направился к лестнице. — Ты напилась. Я пал твоей жертвой. Поскольку ты работаешь на мою жену, и вчера был твой первый рабочий день, на этот раз я не буду подавать иск о сексуальных домогательствах.

— Прости меня!

Он остановился на полпути вверх по лестнице и обернулся. Грудь Паркер вздымалась, лицо покраснело.

— Я уже сказал, что ты прощена.

Она заправила волосы за уши и поправила бейсболку.

— Знаю, но ты не дал мне шанса извиниться, поэтому я не хочу, чтобы ты думал, что мне не жаль. И мне действительно нужно рассказать о поцелуе Сабрине, чтобы очистить свою совесть. Даже если она меня уволит.

— Настоящая девочка-скаут, да, Паркер?

— Нет. Я просто не одобряю измену.

— Измену? — Гас снова засмеялся. — Значит, у тебя есть парень?

— Что? Нет.

— Тогда никакой измены не было. Я не целовал тебя.

— Но и не остановил, — ее голос повысился.

— Ты меня не предупредила. Я думал, ты пытаешься меня обнять в благодарность за спасение из мужского туалета. — Спустя несколько секунд молчания — пристального взгляда — он покачал головой и продолжил подниматься по лестнице. — Как хочешь. Скажи ей. Не говори ей. Мне все равно.

— Она меня уволит?

— Ей бы следовало, — донеслось эхо его голоса из дальнего конца коридора.

*

Телефон Паркер издавал жуткие сигналы, сообщая о списке дел на сегодня, любезно отправленных ей Броком. Она подумывала ответить: «Я поцеловала Гаса. Извините. Я найду другую работу», но казалось неправильным делиться этой информацией с Броком или каким-либо другим способом, кроме как лицом к лицу. Это будут мучительные четыре дня с чувством вины. Справедливое наказание.

Размышления о своей судьбе ни к чему не привели. Вместо этого Паркер сосредоточилась на еще одном дне важных дел, которые мог сделать только такой высококвалифицированный помощник, как она.

— Что ты делаешь?

Она вздрогнула от звука голоса Гаса.

— Сортирую бананы.

Он взял из холодильника колу.

— Что это значит? И для чего ты это делаешь?

— Я определяю, какие из них вы все еще можно есть, а какие следует пустить на банановый хлеб. И делаю я это, потому что это задание стоит в списке дел на сегодня.

Она оглянулась на него через плечо.

— Сабрина не печет. — Он нахмурился. — Ну, раньше она пекла, но не делала этого уже много лет.

Их взгляды встретились.

— И для чего же ей заставлять тебя оставлять переспелые бананы?

Внимание Паркер вернулось к девяти бананам, которые она изучала.

— Следующее в моем списке дел — приготовление бананового хлеба. Одна буханка для тебя, а вторую я должна отвезти твоим родителям.

— Ты шутишь.

— Никаких шуток.

— Это нелепо.

Она подняла три банана, кончики которых еще оставались немного зелеными.

— Будешь их есть?

За то короткое время, что она знала Гаса, он легко относился ко всему. Три банана изменили ситуацию.

— Рэгс, — позвал он с незнакомой ноткой в голосе.

Их стриженный друг примчался на кухню через собачью дверцу в прихожей, принося с собой чудесный запах перегретой собачей шерсти во влажный день. Гас схватил бананы, будто злился на нее, или на бананы, или на что-то еще. Очистив один, скормил его Рэгсу. Потом второй. За ним последовал третий.

Паркер лишь смотрела на него немигающим взглядом.

— Это… много бананов для собаки, — вырвались шепотом ее мысли.

Гас закрыл глаза, меж его бровей залег намек на сожаление, и выдохнул.