Да, не всё и не всегда в продвижении по Вселенной шло гладко… точнее даже не так. Редко когда всё шло гладко. Однако причиняемый аборигенами, повстанцами и прочей шушарой ущерб как правило был незначителен.

Ну задержка. Ну поломанная техника. Ну кой-какие потери личного состава; всё это чепуха, которая не стоит внимания.

Но чтобы так оборзеть!

А самое главное — винить некого. Человека, которому стоило напихать за эту промашку, похищен.

Как это вообще возможно!?

— Дерьмо-дерьмо-дерьмо, — повторял Ларс, вышагивая по пустому тронному залу.

Шаги, как это обычно бывает в таких ситуациях, отдавались эхом. Да, тронный зал своими размерами и величием не уступал главной идее Ларса. Точнее, второй главной идее Ларса. Той, которая новая. Первая-то заключалась в том, чтобы объединить миры и истребить Хаос как явление. Совсем и навсегда.

Но сперва что-то как-то маги Хаоса пришлись ко двору, и благодаря им неразумные твари превратились в ресурс.

Ну а потом Ларса начали раздражать обитатели миров, которые никак не хотели объединяться. Буквально чинили препятствия, суки такие. Так что новая доктрина звучала немножечко иначе: подчинить и централизовать.

А с Хаосом как-нибудь потом разберёмся…

Не он самое главное зло, как оказалось. Разумные куда хуже. Со всеми этими их капризами, упрямством и нежеланием целовать сапоги Ларса при первой встрече, они буквально вынудили Все-Вселенскую Империю действовать жёстче.

Ну а ещё, — само собой, — Ларса страсть как бесили портальщики.

Они вносили в его существование настоящий хаос… и речь сейчас не о генетической агрессивной мешанине, которая стадами носится по заражённым мирам. Речь о хаосе в значении беспорядка, сумбура, неразберихи и прочее-прочее по списку синонимов.

Если бы не польза в качестве союзников, Ларс уже давным-давно устроил бы охоту на ведьм и вытравил из памяти всех миров начертание портальной руны.

Потому что…

Ну вот, пожалуйста!

У повстанцев появился свой портальщик. И именно эта скотина посмела огрызаться. Ну ничего…

Ларс метнулся к трону, нажал еле заметную кнопку, стилизованную под один из вензелей подлокотника, и объявил:

— Общий сбор.

Да, учитывая какой махиной стала Все-Вселенская Империя, сбор генералитета не получится быстрым. Если повезёт, то только к завтрашнему утру весточка дойдёт до каждого адресата. Но это даже к лучшему.

У Ларса будет время остудить голову и хорошенечко подумать о том, как поступить с этими оборзевшими ублюдками. Точнее… как поступить он уже знал. Вопрос оставался лишь в том, откуда и сколько ресурсов он может отчерпнуть так, чтобы это осталось без ущерба для основной миссии.

И вот в этом ему помогут его генералы.

— Грёбаные портальщики, — сквозь зубы процедил Император ВСЁ. — Грёбаные порталы…

— Итак, — мы с братом шагали бок о бок по пустым коридорам некогда людной, а теперь пыльной и заброшенной академии нейтралов. — Как самочувствие? — спросил я.

— Да нормально вроде, — ответил Лёха.

Впереди нас на добрый десяток шагов шёл брат Сык.

Так до сих пор и не проставивший себе руны, — ох уж эта его наигранная нерешительность, — наш провожатый распылялся какой-то никому не нужной речью. Вспоминал о том, как первый и единственный раз посетил это место. О том, каким могущественным было Братство. О том, какие и в каком буфете здесь продавали пирожки.

Короче говоря, Сык хапнул ностальгии сполна.

Признаться, я на его ностальгию срать хотел. Да и все остальные, по всей видимости, тоже. Вот и вещал он в пустоту. Хотя… хрен знает, может генерал его тайком слушает?

Генерал, кстати, шёл позади.

Со связанными руками и кляпом во рту, сейчас он был пристёгнут к Косте Ходорову. Что характерно, не барагозил и не пытался убежать. И даже не обзывался в те редкие моменты, когда мы доставали кляп у него изо рта.

Наоборот скорее…

Его всё происходящее почему-то веселило и будоражило. Возможно, от всех треволнений дня старичок повредился мозгами и ему теперь всё весело?

Да не суть…

Наконец, последними членами нашей экспедиции были Шиза и Выручай. Сестра шла позади рядом с Ходоровым, а стеклянный путался у неё под ногами.

Выручай, кстати, навязался сам.

Я и раньше замечал за ним эдакую сентиментальность и привязанность к людям, а после нескольких поездок заграницу в качестве ручной клади, всё это обострилось. Будь он хоть чуток мягким или шерстяным, я бы даже назвал Выручая ласковым. Но… даже не знаю. Гладить бутылку коньяка, запрыгнувшую тебе на колени — это немного странно.