Довольные своей ложью служанки проводили меня в глубь погреба. В самом его конце я обнаружила дверь. За ней была комната размером с кладовку, со стенами, покрытыми инеем. На полу лежали ледяные глыбы, укрытые соломой. А среди соломы покоились продукты: жирные общипанные куры, свиная вырезка, колечки домашней колбасы.

— Вы же сюда не заходили, госпожа, верно? — произнесла Агнесс с многозначительным видом.

— А это все лежало здесь, — покивала головой Шарлотта. Отвисшие брыли на ее обрюзгшем лице затряслись. Несмотря на холод, женщина достала из кармана платок и утерла со лба испарину.

— Признаю, была невнимательна, — ответила я.

С губ служанок сорвался синхронный вздох облегчения. Что-то они непозволительно расслабились. Непорядок! Надо их взбодрить.

Посмеиваясь про себя, я добавила:

— Осталось проверить другие кладовые. Сэр Борген дал мне список, в котором подробно указано, где, что и в каких количествах должно храниться.

Никакого списка старый крыс мне, разумеется, не давал, но я не смогла отказать себе в удовольствии полюбоваться паникой в глазах наглых воровок.

— Как? — ахнула Шарлотта.

— Когда? — побледнела Агнесс и прижала руки к тощей груди. — Когда вы этим займетесь?

— Думаю, послезавтра. Особенно меня интересуют винный погреб и кладовая, где стоят банки с зернами кофе.

Бедняжки переглянулись с выпученными глазами. На миг мне даже стало их жалко.

Что ж, я не злодейка: у них целых два дня, чтобы вернуть украденное.

Довольная собой, я еще раз осмотрела ледник.

Надо же, в замке есть морозилка. Можно забить ее мясом и рыбой, и они не испортятся. Под рукой всегда будет запас продуктов для готовки.

А еще…

Тут мне в голову пришла великолепная идея.

Мороженое!

Надо сделать мороженое.

Уверена, ни граф, ни Лиззи никогда не пробовали это вкусное лакомство.

* * *

Когда служанки ушли, я вооружилась деревянным карандашом, блокнотом и отправилась детально изучать продукты в кладовых. Хотелось знать, что у нас есть, а что следует скорее приобрести.

С этого дня каждое кофейное зернышко, каждая конфетка и коробка с чаем будут под моим строгим учетом. Если что-то пропадет, я сразу это замечу.

Три хранилища находились на первом этаже рядом с кухней, а два в подвале. Я начала с верхних. Пересчитала мешки с солью, сахаром, мукой, крупой и внесла их количество в записную книжку. В одной из комнат я нашла полку с остатками сладостей. Там стояли банки с медом — липовым, цветочным, гречишным, каштановым, и сиротливо лежали две плитки шоколада. Одна упаковка была вскрыта. Сперва я удивилась, что служанки вынесли не все, ведь шоколад в Глосселе стоил дорого, но потом поняла: эти два сладких брусочка они приберегли для себя, чтобы втайне между работой пить с чаем.

Обе плитки я забрала с собой. Они пригодятся мне для мороженого.

Кладовая, где хранили кофе, интересовала меня особенно. Как я и ожидала все жестяные банки на полках оказались пусты. Лишь в одной на дне завалялась горсть ароматных коричневых зерен.

На чашку Его Сиятельству хватит, а там, глядишь, припасы чудесным образом пополнятся. Будет как с мясом и колбасками: «Ой, вы просто их не заметили, госпожа, они были там, за углом».

Поход в винный погреб я отложила до вечера — надо было готовить завтрак. В этом вопросе нашей кухарке я не доверяла. Хотелось скрасить унылую жизнь графа вкусной едой, да и самой поесть с удовольствием и Лиззи побаловать.

В общем, я достала из кухонного шкафчика большую чугунную сковороду.

Поджарив картошку до хрустящей корочки, я вбила в сковороду куриные яйца и на несколько минут накрыла это золотистое великолепие крышкой. Пока блюдо доходило, смолола кофейные зерна, затем настрогала соломкой сладкий красный перец.

В этот момент в комнату заявилась Лиззи. Было видно, что она спешила меня найти — не переоделась, не расчесалась, не умыла личико. Прибежала на кухню в ночной сорочке и почти босая. Глаза малышки блестели. Щеки горели лихорадочным румянцем. К груди Лиззи прижимала свою новую куклу.

— Я ее не брала, — торопливо, скороговоркой зашептала девочка, едва наши взгляды встретились. — Правда. Я ее не брала. Она сидела на тумбочке у моей кровати. Не знаю, как она там оказалась. Вот, возьми. Я не брала, — и дрожащей рукой дочка протянула мне фарфоровую игрушку.

Бедняжка. Ей и в голову не пришло, что куклу у ее постели оставила я, что это подарок.

Проснувшись и обнаружив на тумбочке сюрприз, Лиззи не обрадовалась, как я того ожидала, а испугалась и поспешила вернуть находку матери — думала, что ее обвинят в воровстве, и страшилась наказания.