— Господин Тайновидец?

Горчаков сделал шаг назад, как будто испугался. Но тут же справился с собой.

— Конечно, я должен был догадаться, — с горечью сказал он. — Это Игорь Владимирович прислал вас. Я подвел его, не смог стать целителем. Ваш дед зря потратил на меня деньги. Но я все верну, обещаю!

Видно, в голове у парня творилась полная ерунда. Ничего удивительного, после такого-то потрясения.

— Не нужно ничего возвращать, — сказал я.

— Я должен, — упрямо повторил Горчаков.

Его губы задрожали.

Макаров быстро подошел к Горчакову.

— Успокойся, Ваня!

Целитель обнял Горчакова за худые плечи и повел к кровати.

— Присядь, — мягко сказал он.

Антон Григорьевич заботливо усадил Ивана и повернулся к нам:

— Иван еще слишком слаб для долгого разговора. Вам лучше прийти позже.

— Еще несколько вопросов, — не согласился я. — Если Ивану станет хуже, мы сразу же уйдем.

— У меня нет времени ездить туда-сюда, — нахмурился Зотов.

Но замолчал, поймав мой предостерегающий взгляд.

— Хорошо, — подумав, кивнул Макаров.

Я придвинул стул и сел напротив Ивана. Он был немного выше меня.

— Вы ничего не должны роду Воронцовых, Иван Николаевич, — мягко сказал я, копируя интонации целителя. — С вами случилось несчастье, вы ни в чем не виноваты. Но я прошу вас ответить на несколько моих вопросов.

— Спрашивайте, — не поднимая головы, кивнул Иван.

— Кто именно говорил вам, что вы недостойны магического дара?

— Все так считали.

Иван сказал это так тихо, что я едва расслышал его ответ. Неожиданно Горчаков вскинул голову и повторил громче:

— Все! Мама, брат, Николай Андреевич!

— Николай Андреевич — это ваш отец? — догадался я. — Князь Горчаков? Когда он говорил с вами?

— Он никогда со мной не говорил! — выкрикнул Иван. — И не считал меня своим сыном. Лучше бы так оно и было!

Антон Григорьевич напрягся. Я понял, что целитель вот-вот выставит нас из палаты.

— Успокойтесь, Иван Николаевич, — мягко сказал я. — Я слышал, что вы ладили с братом?

— Юрий жалеет меня.

Горчаков снова уронил голову так низко, что я увидел его давно не стриженный затылок.

— Он предупреждал, что у меня может не хватить сил. Просил быть осторожнее. Предлагал поговорить с отцом. А я не послушал. Хотел доказать…

По лицу Ивана пробежала нервная судорога.

— Господа, вам пора! — твердо заявил целитель. — Прошу вас покинуть палату.

Я и сам видел, что Горчакову трудно говорить. Парень был в полной растерянности, от него сейчас ничего не добиться.

— Я еще загляну к вам, Иван Николаевич, — сказал я, поднимаясь со стула.

И пошел к двери.

— Подождите! — выкрикнул мне в спину Горчаков.

Я повернулся к нему.

— Александр Васильевич! Я прошу прощения у вашего деда. Передайте ему это!

— За что вы просите прощения? — удивился я.

— Я обманул его. Он дал деньги на мое обучение, устроил мне практику в госпитале. А я хотел просто доказать отцу, что могу стать магом. И воспользовался возможностью.

Вот оно что!

Но я не мог обвинять Ивана. На его месте я поступил бы так же.

— Не вините себя, — сказал я. — Возможности для того и существуют, чтобы ими пользоваться.

Кивнул Ивану на прощание и вышел. Зотов и целитель шли за мной.

— Антон Григорьевич, у меня к вам есть еще одна просьба, — сказал я целителю, когда дверь палаты закрылась за нами.

— Слушаю вас, Александр Васильевич, — кивнул целитель.

— Расспросите Ивана обо всех, с кем он общался в последние две недели. И составьте для меня список. Только незаметно.

— Хорошо, — согласился целитель. — Вы кого-то подозреваете?

— Этого я пока не могу вам сказать.

Макаров проводил нас до самого выхода. Наверное, опасался, что мы можем тайком вернуться в палату к Ивану и продолжить расспросы.

По дороге мы встретили полицейского, которого вызвал Зотов. Доблестный страж порядка тоже был босиком и смущенно приветствовал нас.

— Запомните этого человека, — Зотов показал полицейскому на целителя. — В палату к Горчакову должен входить только он.