Десерт?

Наученный опытом, я не стал задавать вопросы, а сразу схватился за маленькую вилку. Желе таяло во рту, оставляя на языке фруктовый привкус.

Мне в очередной раз повезло — такой необычный десерт здорово удивит Библиуса!

Вслед за мармеладными шарами на столах появились корзиночки из песочного теста с малиновым кремом. И были уничтожены нами так же быстро и безжалостно.

Трактирщик довольно улыбнулся и поднял левую бровь. Раздались аплодисменты. Посетители хлопали, не жалея ладоней — так аплодируют певцу или актеру, с блеском исполнившему главную роль.

— Браво! — крикнул мой сосед.

— Браво! — загремел зал.

А затем на столы посыпались деньги. Звенело серебро, кое-где сверкнуло золото.

Я понятия не имел, сколько может стоить такой невероятный обед. Но недрогнувшей рукой выложил на стол две золотые монеты.

Трактирщик пошел между столиков, благосклонно улыбаясь и небрежно смахивая монеты в карман фартука.

— Потрясающе вкусно! — от души сказал я.

Трактирщик задержался на секунду возле нашего столика.

— Вам понравилось? — ворчливо спросил он.

— Конечно. А можно заказать еще десять таких пирожных? Хочу порадовать друга. Кстати, как они называются? Я имею в виду мармеладные шары.

Меня расслышал не только трактирщик. Лица посетителей вытянулись от удивления, в зале повисла мертвая тишина.

Трактирщик сердито нахмурился. Потом молча повернулся и пошел на кухню.

— И два кофе с собой, будьте любезны! — торопливо сказал я в его широкую спину.

Трактирщик никак не отреагировал. Скрылся за дверью, и все.

Все гости трактира молча смотрели на меня.

— Что вы наделали? — укоризненно простонал мой сосед по столику. — Это же господин Иевлин, лучший императорский повар! Мировая звезда кулинарии! Разве можно с ним так?

— А как еще заказать пирожные, если они мне понравились? — удивился я.

— Здесь не принято заказывать, — объяснил потрясенный моим невежеством сосед. — Сюда приходят, чтобы насладиться неожиданным…

Договорить он не успел.

Из кухни вылетела большая коробка, красиво перевязанная алой шелковой лентой. За ней летела подставка с двумя картонными стаканчиками. Коробка плавно опустилась передо мной. На крышке было написано:

«Приятного аппетита, господин тайновидец!»

— Видите, все просто, — с улыбкой сказал я потрясенному соседу.

И выложил на столик еще пару золотых монет — не жалко за такое представление!

Потом взял коробку, прихватил подставку с кофе и пошел к выходу.

Выйдя на площадь, я огляделся и сразу увидел нужную дверь. Ошибки быть не могло — дверь украшала бронзовая табличка в виде раскрытой книги.

Мне опять повезло.

Редкие прохожие равнодушно спешили мимо. Конечно, Незримая библиотека потому так и называется, что ее никто не замечает.

Я трижды постучал, чтобы предупредить хранителя. А потом толкнул тяжелую створку от себя.

— Библиус! Вы здесь?

— Истинные римляне всем говорят «ты», — ответил мне ворчливый голос. — Даже императорам.

— Прости, Библиус, — улыбнулся я. — Привычка.

Я познакомился с Библиусом ровно год назад. Сразу после того, как получил уникальный дар во время церемонии Выбора Пути.

Знак Фонаря. Я никогда не слышал о таком Знаке. Игорь Владимирович тоже ничего о нем не знал. И Никита Михайлович Зотов, который оказался хорошим знакомым моего деда.

Но зато Зотов знал о существовании Незримой библиотеки. И о ритуале, который позволяет магу один раз в жизни попасть в эту библиотеку и задать три вопроса ее хранителю.

— Только не вздумайте спрашивать всякую ерунду, — предупредил меня Зотов.

Я и не собирался. Меня интересовал только Путь, который мне выпал. И что нужно делать, чтобы по нему идти.

Так что я с благодарностью принял совет и сунул в карман бумажку, на которой Зотов написал все подробности ритуала.

Ритуал был очень странный.

Пойти на рынок и купить два секстария ячменя, и гемину темного изюма. Ячмень размолоть в каменной ступке, добавить воды и замесить густое тесто. Всыпать в тесто изюм, добавить меда, соли и пряностей. Раскатать плоские лепешки и испечь их на очаге.

Прихватив с собой выпечку, бродить по городу и искать подходящую дверь.

Дверь могла быть любой. Но существовали две обязательные приметы. Во-первых, эту дверь не замечал никто, кроме самого мага. Во-вторых, на ней было изображение открытой книги.