— Гляди, бежит?! Он струсил, струсил! — заорал в полном восторге Вахтанг, и его рука вновь метнулась к поясу, словно на нём он носил какое-то оружие.

— Это вы что удумали, черти полосатые?! А ну-ка, постойте. Это что здесь такое творится? — вдруг проорал чей-то мужской голос.

Ни я, ни мои противники не заметили в горячке короткой схватки и опустившихся сумерках, как старичок-кладовщик закончил работу и направился домой, отдохнуть от трудов праведных. А выйдя, поневоле оказался свидетелем нашей скоротечной битвы. Я и не думал о нём, как и мои противники, и вот так случилось.

— Это кто тут буянит, да ещё и с помощью дара нападает?! — грозно спросил он.

На несколько мгновений повисла неприятная тишина. Я перевёл дух, не зная, чего ожидать от своих врагов. Безусловно, молчать я не стану, что грозит им всяческими неприятностями, и они это, я думаю, прекрасно понимают, отчего мне внезапно сделалось немного не по себе. Что они предпримут, осознавая данный факт?

Внезапно ветер донёс до меня тихий голос Густава, что сказал Казимиру.

— Нужно их убирать.

— Нет, — через мгновение донёсся голос Казимира, — уходим, пока не поздно.

— Уже поздно.

— Уходим, пусть попробует доказать ещё.

— Стойте! — крикнул кладовщик, но вся троица, точнее, двое из них, так как картвел уже успел исчезнуть раньше, растворились в ночи. Кладовщик стоял далеко и не успел подойти ближе, а потому не увидел лиц нападавших. Зато их хорошо знал я, но последняя фраза Густава мне очень не понравилась.

— Кто это были? — поравнявшись со мной, спросил кладовщик.

— Второкурсники: Казимир, Вахтанг и Густав.

— Зачем нападали?

— Поглумиться хотели над моим новым фирменным пальто.

— А, вижу, ага. А я вышел со склада, гляжу: искры впереди сыплются, да много так, не иначе кто-то даром своим балуется! Я и бегом сюда, а тут вона что! Так, а что с пальто? Ага, да оно всё дырявое. Нет, такое дело не замнёшь, получат они по полной ужо. Пошли, однако, обратно на склад, нечего здесь стоять.

— А вы склад закрыли?

— Да.

— Лучше тогда в общежитие.

— Дело говоришь, студент. Покажемся вахтёру, а тот коменданту доложит и прищучим этих. Покрывать их не станешь?

Я взял в руки изгвазданное в грязи и дырявое в десятке мест пальто.

— А смысл? Буду молчать, так за пальто придётся платить, а они этого не стоят, да и давно уже наказать их надобно.

— Не боишься?

— Боюсь, — признался я, — но не очень.

— Ладно. Пойдём, всё же, сначала на склад, я его опечатаю, да бумаги возьму, чтобы всё оформить правильно, а затем в общежитие двинемся, там всё зафиксируем и запротоколируем.

На складе мы пробыли недолго, закрыв и опечатав его, двинулись в общагу, где, поймав вахтёра, кладовщик изложил всю суть дела. Время было ещё не совсем позднее, хотя рабочий день уже давно закончился. Ну, а дальше всё завертелось. Вызывать городового вахтёр не стал, сообщив только о произошедшем коменданту, что проживал здесь же.

— Кто нападал, знаешь?

— Знаю.

— Декану своему скажешь завтра?

— Скажу.

— Ну, тогда до завтра, смотри, не передумай, а то мало ли что за ночь случиться может.

— Пусть попробуют.

— Ишь ты, какой ершистый. А впрочем, все бы такими были: и обчеству на то хорошо, и нам забот меньше. Ладно, утро вечера мудренее, иди, отдыхай, и из комнаты носа не высовывай покуда.

Я кивнул и собрался уже уйти, как…

— Подожди. Пальто здесь оставь, как вещественное доказательство. Мы его в кладовку пока спрячем.

— Хорошо, — я отдал пальто и ушёл к себе в комнату.

Увидев меня, Пётр аж подскочил, видимо, моё лицо оказалось красноречивее всех слов, а Ефим насторожился.

— Ты где это был, и что с тобой приключилось такого, что ты весь грязный и лицо перекошенное, как будто увидел кого, дюже страшного? — Петр искренне испугался за меня.

— Да потягался тут немного.

— С кем?

— Подловили меня всё же те трое.

— Где?

— Когда со склада шёл. Я там пальто новое получил.

— А где оно?

— У вахтёра осталось, в качестве вещественного доказательства. Они пробили его молниями.

— Врёшь?!

А Ефим, услышав это, аж присвистнул.