– …И усыпляют своим официозом, - картинно зевнула она.
– В итоге на банкете будет лишь один конкурс: придумай лучшую отговорку, чтобы слинять со скучной свадьбы.

Я слегка обижено цокнула языком, уверенная, что мы не можем понять друг друга. Катрин же настаивала:

– Пойми же, это всё маска - напыщенность, важные лица, высокомерный взгляд. Я тебе отвечаю: у тётки в городе подруга свою дочь выдавала замуж за двоюродного племянника мэра. И этот градоначальник плясал так, что новые башмаки стоптал. А ещё выиграл конкурс похабных анекдотов и… Бель, ты только не оборачивайся.

Заслушавшись, я не сразу поняла, о чём говорит подруга и лишь недоумённо захлопала глазами. Но стоило услышать знакомый крик, как я целиком превратилась в камень.

– Вот ты где, мерзавка? Нашёл гадину!

Лукаш! Вот демоны!

– Так, я заговорю ему зубы, а ты беги к экипажу у типографии, - зашипела на меня Катрин и незаметно показала кулак, а сама тут же нацепила на лицо до ужаса фальшивую улыбку.
– Ой, а это вы же заходили к моей маме? А что вы хотели? Может быть, я смогу вам помочь?

Не сработало.

Отчим проявил чудеса скорости, вмиг оказавшись у нашего стола, и резко схватил меня за волосы:

– Живо поднимайся, дрянь!

– Пустите!
– сильная боль привела меня в чувство, и я вцепилась ногтями в заскорузлые пальцы, покрытые жёсткими тёмными волосками.
– Вы что творите?

Отчаянно брыкаясь, я опрокинула стул, на котором сидела, и он с грохотом упал на пол.

– Отпустите девушку, немедленно! Вы что себе позволяете?
– на шум выбежали бариста, официант и строгая женщина в тёмно-коричневом платье, по всей видимости, управляющая.

Вот только Лукаш не обратил на них никакого внимания, поглощённый расправой с “безмозглой беглянкой”, как он меня обозвал.

– Я из-за тебя чуть денег не лишился!
– показав работникам неприличный жест, он сделал попытку намотать мои волосы на кулак.
– А вы не лезьте, пока сами не огребли!

Однако нешуточный, почти животный страх перед отчимом придал мне сил, и я смогла оттолкнуть от себя чудовище в человеческом обличии.

– Бель, сматываемся!

Катрин ловко подпихнула ему под ноги опрокинутый стул и схватила со стола заветную тетрадь с планом организации драконьей свадьбы. Пока Лукаш, отчаянно ругаясь, пытался удержать равновесие, мы выбежали наружу, но наш экипаж стоял в противоположном конце длинной улицы, а место возничего пустовало.

– Да вы издеваетесь!
– воскликнула в отчаянии, с ужасом оглядываясь по сторонам.

Куда бежать? До экипажа далеко, а Лукаш, судя по грохоту, бежал за нами, раскидывая по сторонам работников, что имели неосторожность встать на его пути.

– Давай сюда!

Подруга нырнула в ближайшую подворотню, утягивая меня следом. Сердце бешено колотилось в груди, пока я, задыхаясь, неслась по тёмным, извилистым улочкам вслед за Катрин.

Злобный рык отчима всё ещё звучал у меня в ушах, заставляя каждую мышцу сжиматься от ужаса. Я отчаянно старалась не отставать, игнорируя жгучую боль в боку и сдирающее горло дыхание. Только бы убраться подальше от этого безумца!

– Тупик!

Катрин, повернув вправо, тут же затормозила, растерянно глядя на высокую стену, разделяющую проулок на две части.

– Думаешь, оторвались?
– выдохнула она, лихорадочно осматриваясь по сторонам.

Не успела ей ответить, как за спиной вновь послышались хриплые выкрики отчима.

Да откуда у него столько выносливости?

Тут мы, две молодые девушки, сбили дыхание, петляя и нарезая круги, стараясь не заблудиться! Он что, эликсир бодрости выпил? Преследует, будто ему не пятьдесят, а восемнадцать.

Или упущенная выгода придаёт ему сверхъестественную силу и упорство?

– Это была плохая идея, - пропыхтела Катрин, махнув рукой в сторону шумного проспекта.
– Давай в люди. Хоть кто-нибудь, да заступится, в конце концов, привлечём внимание стражи.

– А если он им скажет, что я его дочь? Или что ещё хуже покажет купчую?
– опасливо спросила я, ускоряясь из последних сил.

– Тогда опозорится на всю столицу, - резонно заметила Катрин, по-мальчишески ловко перепрыгивая лежащий мусорный бак.
– Какой нормальный человек продаст свою падчерицу?

Стиснув зубы, я подчинилась и почти физически ощущала, как Лукаш подбирается всё ближе, слышала за спиной хриплое дыхание вперемежку с оскорблениями и угрозами. Но я не могла, не имела права сдаваться!

Ради себя, ради мамы.

Ради достойного будущего.

Но едва мы выбежали на людную улицу, моя лодыжка предательски подвернулась, и я мешком рухнула на мостовую, обдирая ладони с коленями до кровавых ссадин.

Катрин, сделавшая по инерции несколько шагов вперёд, мигом вернулась ко мне и схватила за руку, помогая подняться на ноги.