Темно-фиолетовые синяки, формировавшиеся за считаные минуты. Багровые кровоподтеки, исчезавшие за секунды. Он не мог ей навредить, он помнил это. У них обоих бывали партнеры, ничего не значившие для них, и тогда нужно было соблюдать осторожность, притворяться людьми, чтобы не выдать себя и не убить кого-нибудь. Но не друг с другом.

Никаких оправданий, никаких объяснений. Пока они вместе, они не могут поступить неправильно – все дозволено. Поэтому у них никогда не получится заменить эту связь другой.

Андра почувствовала, как ее бьет дрожь – волнение, не страх, она только теперь поняла, сколько лет они не были вместе и какую глупость когда-то совершили. Доминик отстранился, прерывая их поцелуй, развернул ее и толкнул вперед. Она сделала шаг, чтобы удержаться на ногах, оперлась руками о подоконник. Перед ними снова был весь мир.

Она почувствовала его горячее дыхание на своей шее, не стала подниматься, вместо этого прогнула спину. Улыбнулась, довольная, хотя знала, что он не увидит. Не удержалась, вскрикнула, когда он резко вошел в нее, и этот крик полетел над морем из деревьев. А за ним – второй, и третий, все громче, все быстрее.

Никакой осторожности, никакой жалости. Те, кто создан друг для друга, не способны допустить ошибку.

Она услышала его голос над ухом, чуть хриплый от быстрого дыхания:

– Я люблю тебя. Никогда не прекращал… Ты утащишь меня в ад…

– Не думаю, что нас там ждут. Не останавливайся.

Он провел рукой по ее спине, прижал ладонь к ее животу. Андра сжала пальцы с такой силой, что под ее ногтями треснули камни.

– Чем мы лучше них? – спросил Доминик. – Тех, кто рвется в этот мир?

– Тем, что мы их остановим. А больше – ничем… Кроме, может, этой любви.

Он хотел винить себя за то, что случилось. А может, ее или их обоих. Но вместо этого Доминик чувствовал себя счастливым, каким не был много лет – с того времени, когда он был с ней.

Это не значит, что Настя была не права в своих рассказах о самоконтроле и искуплении грехов. Возможно, она поднялась над ними, превзошла их всех, искренне пыталась помочь и спасти. Но Доминик четко понял, что этот путь не для него. Он попробовал один раз, далеко прошел – и не выдержал. Вторая попытка ничего не изменит, разве что сдастся он быстрее.

Он понятия не имел, что для него готовит будущее, но у него хотя бы был сегодняшний день.

– О, смотри, посадку начали, – сказала Андра. – Пора бы, уже и так на пять минут задержали.

Она быстро допила свой кофе и оставила картонный стаканчик на столике. Она пошла к выходу первой, но взяла его за руку, потянула за собой. Он больше не боялся ее касаться, он хотел этого – как можно больше, пока они снова не расстались.

Они завершили свои дела, им нужно было возвращаться. Сегодня утром в телефонном разговоре Полина упомянула, что у них есть главный подозреваемый. Имя она не назвала, но скоро они и так все узнают. До нападения еще два дня, они успеют его остановить.

Они похоронили черепа из замка на ближайшем кладбище. Доминик подумывал о том, чтобы сообщить адрес кладбища Александру Милославскому; он пока не принял решение.

Душный «рукав» привел их к самолету, вышколенная стюардесса с дежурной улыбкой указала им места. Самолет был маленький и им достался ряд всего с двумя креслами, ограждавший их от ненужного внимания других пассажиров, которые теперь змейкой проходили дальше.

– Знаешь, я счастлива опять, – задумчиво произнесла она. – Каждый раз я думаю, что больше не почувствую это, и каждый раз ошибаюсь.

– Становится все сложнее.

– Да. Но тем интересней. Не запретный плод сладок, а отвоеванный у судьбы.

– У судьбы ли? – хмыкнул Доминик. – Судьбе на нас плевать, а вот Бо – нет.

– Даже не начинай.

– Почему нет? Ты ведь знаешь, что именно он не даст нам быть вместе.

– Он еще ничего не сделал, а ты уже извелся, – закатила глаза Андра.

– Я просто готовлюсь к неминуемому.

– Я должна беспокоиться о нем, я и разберусь. До этого мне бы хотелось расслабиться и насладиться моментом. Так нет же, тебе не сидится! Ты еще в замке с меня не слез, а уже о Бо говорить начал! Я могу это неправильно понять.

В этот момент мимо них проходила маленькая девочка, прижимавшая к себе плюшевого зайца. Ее мать испепелила их взглядом и заставила малышку двигаться быстрее.

– Тише ты, – поморщился Доминик. – Хорошо, я больше не буду о нем говорить. Но ты ведь знаешь, что я прав.

– Возможно, но кто знает – вдруг мы вообще проиграем эту битву? Тогда, на том свете, будешь жалеть, что слишком много времени потратил на беспокойство.

Когда пассажиры заняли свои места, самолет вздрогнул и двинулся с места, выруливая на выделенную ему полосу. Погода в этот день баловала теплом, поэтому взлет прошел идеально. Вскоре таблички, призывавшие пристегнуть ремни безопасности, погасли, все та же улыбчивая стюардесса начала развозить напитки.