— Может быть у нее были на то веские причины? — Кристина не сразу поняла, зачем сказала это. Сам факт, что она была не в курсе такой значимой трагедии в жизни Игоря больно уязвил ее. Почему она раньше не замечала очевидное? В его разговорах матери не было никогда.

— Нет ни одной, запомни, ни одной причины, чтобы оставить своего ребенка, — сказала мама, четко произнося каждое слово. — Его воспитывал отец. Странно, что Игорь вообще смог завязать какие-то серьезные отношения. Наверное, теперь у него в подкорке отложилось, что любая женщина предаст его.

Кристина вряд ли назвала теперь их отношения с Игорем серьезными.

— Откуда ты вообще все это знаешь? — спросила она. «Это же я встречалась с ним, а не ты» — в тоже время пронеслось у нее в голове.

— Когда вы попали в аварию, я навещала тебя в больнице и очень удивилась, что мать Игоря не приходила к нему. Вот и поболтала немного с одной медсестрой.

Мама приходила в больницу к Кристине всего пару раз, а узнала о судьбоносных подробностях жизни Игоря больше, чем сама Кристина за все время их отношений. Почему мама не рассказала ей это тогда? Посчитала, что Кристина уже знает об этом или, что он должен был сделать это сам, если захочет? Почему они с мамой не могли посекретничать об этом? Так часто случалось, что Кристина делилась с мамой немногим, но мама всегда знала больше, чем Кристина ей говорила. Возможно, это материнская интуиция, а, может быть, просто опыт. Как бы там ни было, Кристине стало неловко: она сказала маме совсем немного, но та все поняла. Не надо было вообще заводить эту тему, но сказанного уже не вернешь.

— Почему ты мне никогда не рассказывала об этом? — решилась спросить Кристина.

— Потому что ты никогда не вспоминала о нем с момента вашего расставания.

Если бы она знала, до какой степени ошибается. Хотя, наверняка, мама знала и это.

— Ладно, мам, мне пора идти. Еще надо статью вычитать, завтра сдавать ее.

— Хорошо. Подумай над тем, что я тебе сказала.

Больше всего Кристине хотелось бы услышать от мамы другое: делай, как знаешь, я поддержу тебя в любом твоем решении. Ей хотелось самой выбирать, как поступать, а не каждый раз выслушивать советы, которым она все равно редко следовала. Но мама есть мама, как все-таки большая часть других мам, тех, которые заботятся о своих детях, пусть и в такой сложной форме. Кристина решила, что в следующий раз точно ничего рассказывать не будет, чтобы разговор по душам не превратился в лавку бесплатных советов.

Но чем больше негативных мнений в отношении Игоря она слышала, тем больше он ее привлекал. Парадокс.

Запись из дневника «15 декабря (понедельник)»

Я вернулась на учебу. Каждый день после учебы или вечером прихожу к нему в больницу. Иногда мы болтаем о разной ерунде вроде моих происшествий в университете или его новостей из Интернета, но чаще всего он спит, и тогда я просто сижу рядом с ним. Врачи говорят, что он хорошо восстанавливается и, если будет продолжать в том же духе, уже совсем скоро его выпишут. Я этому очень рада. Но… Нет, нет, не подумай ничего плохого, но… чувствую какую-то отстраненность что ли, будто он мне и не рад особо, будто есть «мы до» и «мы после», и это совершенно разные «мы».

Запись из дневника «20 декабря (суббота)»

Первый раз после его выписки мы решили встретиться в кино. Точнее это был его выбор, вроде ему так будет проще, потому что «что»?

Наверное, не нужно обсуждать случившееся, смотреть друг другу в глаза, разглядывать пожелтевшие синяки и шрамы, да и вообще ничего не надо делать — сиди и жуй себе попкорн, ни о чем не думая. Смотрели «Танцующие», совсем не о танцах, конечно, в целом нормальный, но какая по большому счету разница.

Запись из дневника «24 декабря (среда)»

Кто из нас виноват, я не знаю… Конечно, ОН! Он — подлый, низкий, гадкий, эгоистичный, черствый, холодный, бездушный, он делает мне больно, поступает со мной ТАК! Мне ужасно плохо! В наших отношениях больше страдания и боли, чем прекрасных высоких чувств! Он на них не способен. Теперь я это вижу, теперь я это понимаю. Это потерянный человек. Он думает только о себе, он не может любить…

Он мне нужен. Мне, такой доброй, хорошей, жалостливой, душевной, мне. Зачем? Я не знаю… Не понимаю… Но эти страдания разрывают мою душу, забирают мои силы… Я так не могу.

Он снова не звонит. Не берет трубку. Не пишет сообщения. Не отвечает на них. Тысяча «не». Три дня назад — дела. Сегодня — нет ответа. Где он? Пьяный? Гуляет? С друзьями? В тюрьме? Откуда мне знать. Но интуиция говорит, что с ним все в порядке….

Значит просто избегает? В чем я виновата перед ним? Нет! Тогда в чем дело?!!

Неужели он бежит от своих чувств?!

У него просто еще не закончились дела. Или нет?

Я его люблю… И ненавижу.

Игорь не отвечал на звонки целый день и игнорировал сообщения в мессенджерах. Как ей было это знакомо! В прошлый раз (или это было в их прошлой жизни?) он изрядно потрепал ей этим нервы. Больше такого не повторится, только не с ней. Кристина решила, что не даст снова также просто отвернуться от себя без объяснений — если он этого хочет, пусть наберется смелости и скажет ей все в лицо. Если у него другие планы на жизнь, зачем тогда портить ее отношения с Кириллом?

Кириллу она решила не звонить: он взрослый мальчик, рано или поздно поймет все сам. Так даже лучше. Пусть это звучало расчетливо и жестоко, но Игорь решил за нее проблему, которую она не могла долгое время разрешить сама. Ей было неловко за бесчувственность — теперь она называла Кирилла проблемой, которая, впрочем, была уже в прошлом.

На телефоне отобразилось новое сообщение: «Кристина, планы поменялись. Жду ответа до понедельника». Это был Олег Николаевич.

Запись из дневника за «26 декабря (пятница)»