«Что делать будем? Даже если разбудим, она не дойдет» — рассуждает Рик, одновременно давая мне команду кинуть лисицу ему на спину.

А Рик сегодня поразительно добрый. Очень интересно его поведение. Помогает ту, что всеми фибрами души ненавидит? Знакомо, брат, знакомо.

«Что-то я не вижу, чтобы ты её уже ненавидел» — раздраженно бубнит Рик, а я лишь понимающе хмыкаю.

Насколько удивлена лисица не передать. Даже в полусознательном состоянии она успевает отвесить какую-то колкую фразочку Рику, который грозит скинуть ее на асфальт и сожрать. Та что-то вяло отвечает и обессилено кладет голову, отключаясь.

Отключается тотем, значит, хозяйке становится хуже.

Осторожно беру на руки, так чтобы голова оказалась у меня на плече. Все-таки молчаливая она куда привлекательней. Хотя не буду отрицать, мне нравится то, как она обрубает любое оскорбление или сарказм в свою сторону.

С огромным трудом открываю дверь и не разуваясь сразу иду в спальню укладывая обессиленную Снежинку. Она ни разу не очнулась, пока я ее нес, а я почти не дышал, боясь потревожит усталую душу.

Провожу ладонью по щеке, убирая светлые пряди за ухо и стирая так и не засохшие дорожки слез на щеках. Я вижу её безумную боль, уничтожающую изнутри. Ту пустоту, которую она ничем не может заполнить. Все тусовки, парни, может даже хулиганство — я уверен, что все это было, и все это только ради того, чтобы заполнить хоть чем-то эту дыру внутри.

И как бы мне не хотелось делать ей хуже, но чтобы помочь ей, мне нужно узнать полностью что случилось.

Скурив сигарету на балконе, я возвращаюсь в спальню, ложась рядом со Снежинкой. Прижимаю ее к себе и утыкаюсь в ее макушку, вдыхая запах дыма, который сейчас чувствуется отчетливее всего. Для огневика это приятный запах, наоборот притягивающий, нежели отталкивающий.

***

Просыпаюсь, чувствуя шевеление в своих руках. Глаза не открываю и делаю вид будто все еще сплю. Немного поёрзав, Астра на какое-то время замирает. О чем думает ее светлая головка с темными мыслишками? Снежинка вновь активизируется, поворачиваясь ко мне лицом, и хотя мои глаза закрыты, я четко улавливаю ее взгляд на своем лице. Изучающий, прожигающий. Наверняка думает о том, кто же я такой и что я за человек.

Невольно задумываюсь сам и понимаю, что не знаю. Не знаю что я за человек. Я явно не рыцарь на белом коне, но ее спасти и защитить для меня становится с каждым днем все более значимым. Для меня это стало настолько же важным, как например, закрыть свои базовые потребности. Мне необходимо хочется ее защитить так же, как мне хочется есть, когда я голоден. А голоден я сейчас, о чем сообщает мой желудок, урчащий как разгневанный тигр на всю спальню.

Поворачиваюсь на спину, так что теперь только одной рукой соприкасаюсь с Астрой — той, на которой лежит ее голова.

— Ты не спишь, да? — недовольный голос вызывает нахальную улыбку на моем довольно лице.

— Му-гу, — мычу отрицательно в ответ.

Слышу характерный «фырк». А потом чувствую копошение, что заставляет все-таки хотя бы немного приоткрыть веки. Астра решительно поднимается с кровати. Вернее хочет делать это решительно, но пара коктейлей и пережитые вчера события явно не дают ей это сделать так, как запланировано изначально.

— Выпей Масал, — рекомендую ей хорошее средство от головы и опьянения, которым сам не раз пользовался. Дриады всегда были спецами в лекарствах.

— Он слишком мощный и чисто для огневиков. Мне станет хуже, — бубнит она, а потом заканчивает еще не начавшийся разговор, — Сама разберусь.

— В нижнем ящике на кухне справа, есть Капарил, — говорю об обезволивающем, которое обычно прописывают детям.

Совет остается без ответа, а я думаю о том, что разговор будет сложнее, чем я предполагал.

Повалявшись еще минут пятнадцать на кровати, все-таки встаю. Желания начинать серьезный разговор нет, потому что возвращать Снежинку раз за разом в прошлое — тоже самое, что резать её без ножа. Я услышал и увидел достаточно, чтобы это понять. И то, что Астерия вновь выпустила свои острые колкие шипы объясняемо. Она просто закрывается, не желая показывать своего внутреннего состояния, не желая запускать меня к себе в голову и душу.

Но а я уже понял, что не успокоюсь. Поэтому выбора у замерзшего сердца этой Снежной Королевы нет.

Все эти мысли сопровождали меня, пока я принимал душ и чистил зубы. И теперь я пытаюсь скрыть странную глуповатую улыбку с лица, спрятав ее за ухмылкой. Захожу на кухню, вижу, что на столешнице лежит блистерная упаковка от Капарила. Все-таки услышала меня. Непроизвольно торжествующе хмыкаю, получая прожигающий недовольный взгляд Астерии себе в лоб. Как пулей прострелила.

Смотрю в ответ в эти красивые глаза цвета неба во время шторма на море. И этот еле заметный огонек на дне ее зрачка вызывает в ответ кострище в моих. И все-таки глаза всегда говорят за нас. Можно сказать что угодно, сделать что угодно, но глазами ты никогда не соврешь, даже если будешь усиленно пытаться это сделать. Там все эмоции, все твое состояние. Которое ты никогда не скроешь ни за какой маской.

И глядя друг другу в глаза мы уже обнажаем души. И у нее там столько всего: раздраженность за мое нахальство, желание, нерешительность, и даже страх. Начала приходить в себя после вчерашнего и теперь не знает, что с этим делать и как себя вести.

Астра встает, немного дергано, что на нее не похоже. Она нервничает и не может этого скрыть. Отворачивается, чтобы налить себе воды.

Я же сажусь на стул и не могу отвести взгляда от этих спутанных белые волос, которые сейчас отдают платиновым оттенком. Солнца на небе не видать, и вот в тени ее волосы становятся не белоснежными. Но как-то не обычно, словно бы меняя цвет.