Туман рассеивается после того, как я принимаю долгий прохладный душ, а когда выхожу, на моем столе стоит тарелка с завтраком. Я немного ковыряюсь в нем, пока пытаюсь сформулировать план на день. Я не думаю, что хочу снова пить этот чай, так что я вернулась к исходной точке. Мне очень нужно вернуть свой телефон.

Я хожу по комнате. Смотрю в окно. Когда мне не приходит в голову хорошая стратегия, я рискую выйти из комнаты.

Откуда-то снизу доносится странный ритмичный звук.

Я следую за ним, пока он не приводит меня в спортзал. Дверь приоткрыта, и я заглядываю внутрь и вижу, как Джорджио возится с боксерской грушей.

У меня пересыхает во рту, когда я всматриваюсь в него. Я никогда раньше не видела его в спортивной одежде. На нем темно-синие джоггеры и облегающая черная рубашка, которая подчеркивает его спортивное телосложение. Когда он перемещается по мешку и наносит удары, мышцы его спины напрягаются, подчеркивая его скульптурное телосложение.

Тихий вздох срывается с моих губ. Боже, он сексуален. Я могла бы смотреть, как он двигается весь день, и в течение нескольких минут это именно то, что я делаю. Кажется, он не обращает на меня внимания, поэтому я становлюсь смелее в своем взгляде, позволяя ему скользить по его спине и вниз к его заднице.

Твердый.

Круглый.

Наверное, твердый, как камень.

Образы его на мне сверху и моих ногтей, впивающихся в его задницу, потрясают мое воображение. Между ног клубится жар. Я никогда раньше не испытывала такого влечения к мужчине.

Это гормоны, помнишь? — говорит слабый голос в моей голове.

Я сжимаю кулаки. Что бы это ни было, у меня снова кружится голова.

С большим трудом мне удается оторвать взгляд от Джорджио. Я уже собиралась уйти, когда кое-что еще привлекло мое внимание.

В углу спортзала стоит один из тех деревянных ящиков для прыжков, а на нем лежит набор ключей.

Туман моих неуместных возбужденных частей уступает место возбуждению.

Держу пари, это ключи Джорджио, и один из них ведет к его кабинету.

Внезапно удары прекращаются. — Ты собираешься торчать в дверях весь день или наконец пришла на наши уроки?

Мое внимание переключается на Джорджио. Он выгибает бровь в вызове и прижимает руку в перчатке к сумке, чтобы она не раскачивалась.

— Гм… — я сглатываю, мой разум все еще сосредоточен на этих вещах. Учитывая, насколько он без ума от безопасности, я не удивлюсь, если он достаёт их из кармана только здесь и в своей спальне. Что, если тренировки с ним — лучший шанс, который у меня будет?

— Хорошо? — Он выпускает руку из сумки и приближается ко мне, пока не оказывается всего в нескольких дюймах от меня. Я сопротивляюсь желанию сделать шаг назад. Он достаточно близко, чтобы я заметила единственную каплю пота на его ключице.

— Я буду с тобой помягче, — говорит он, слова рокочут у него в груди. Когда наши взгляды встречаются, он подает мне одну из своих едва заметных ухмылок. — Сначала.

Я провожу влажными ладонями по бедрам. Я должна сделать это? Это единственное подобие плана, который у меня есть. Я не могу полагаться на этот чай, чтобы заснуть. Это заставляет меня чувствовать себя слишком странно.

Решение принято, я выдохнула. — Хорошо. Я попробую.

Удовлетворение мелькает на его лице. — Хорошо. Иди переоденься.

— Прямо сейчас?

— Ты уже провела дни, напевая и бормоча. Пошли, — грубо говорит он.

Похоже, мне нужно готовиться к худшему. Я отчетливо чувствую, что Джорджио будет крутым инструктором. — Хорошо. Дай мне десять минут.

— Пять.

Я бросаю на него взгляд, но он этого не замечает, так как уже идет обратно к сумке.

Когда я возвращаюсь в своей спортивной одежде, он все еще наносит удары, поэтому, пока я жду его, я внимательно осматриваю зал.

Оборудование выстраивается по периметру, а посередине есть большое пустое пространство с мягким ковриком. Много света, высокие потолки, а зеркала на стене заставляют тренажерный зал казаться еще больше, чем он есть на самом деле.

Джорджио ловит мой взгляд на одном из них, снимая боксерские перчатки.

— Готова?

Не совсем. Я ожидаю, что я абсолютно облажаюсь в этом.

Мой язык высовывается, чтобы облизать пересохшие губы. — Ага.

Он кивает. — Тогда ложись на коврик.

Я расстёгиваю молнию, позволяя ей упасть на землю, а затем встречаю его в центре мата.

Его глаза сканируют мое тело, его взгляд оценивающий, но не совсем холодный.

— Ты когда-нибудь учил кого-нибудь раньше? — спрашиваю я, и мое сердце бьется о ребра.