Гюстав тем временем увлечённо разглядывал свою порцию и даже не заметил напряжения, которое повисло между мной и Арманом.

— Десерт потрясающий, — сказал он, отправив ложку в рот. — Селин, ты великолепна.

— Согласен, — добавил Арман, но тон его голоса прозвучал совсем иначе, чем у Гюстава.

Я бросила на него короткий взгляд, но тут же пожалела об этом. В его глазах читалась явная насмешка, но за ней скрывалось что-то большее — что-то, что заставляло меня чувствовать себя то ли пойманной, то ли слишком уязвимой.

— Спасибо, — выдавила я, стараясь звучать нейтрально, хотя руки предательски дрожали. Я вернулась на своё место, пытаясь сосредоточиться на ужине, но мысли путались.

Какой же Гюстав идиот. Он абсолютно ничего не замечает, даже того, как его друг Арман пристально смотрит на меня. Или замечает, но делает вид, что всё в порядке? Возможно, он просто выпил слишком много — иначе как объяснить всю эту нелепую ситуацию, в которой он несёт какую-то ерунду, словно в попытке казаться расслабленным хозяином дома

Гюстав, явно довольный своим десертом, продолжал жевать и одновременно болтать о каких-то новостях из своей компании. Его лёгкая болтовня была единственным, что отвлекало меня от напряжённой атмосферы, но ненадолго.

На столе завибрировал его телефон.

— Чёрт, — пробормотал он, вытирая рот салфеткой и бросив взгляд на экран. — Это по работе. Извините, мне надо ответить.

Он поспешно поднялся, схватил телефон и направился в сторону гостиной, уже на ходу переключаясь на серьёзный тон, привычный для деловых разговоров.

Дверь в гостиную захлопнулась, и мы с Арманом остались одни.

Я почувствовала, как воздух в кухне стал гуще, словно всё напряжение, которое раньше сдерживалось присутствием Гюстава, теперь выплеснулось наружу.

— Удобно получилось, — заметил Арман, не отрывая взгляда от меня.

— Что удобно? — резко спросила я, хотя прекрасно знала, что он имеет в виду.

— Остаться вдвоём, — ответил он с той самой коварной полуулыбкой. — Разве это не то, что ты хотела?

— О чём вы? — спросила я, чувствуя, как напряжение в комнате нарастает.

Его лицо стало жёстче, взгляд холодным, словно лёд.

— Селин, ты зря всё это устроила, — процедил он сквозь зубы, голос звучал низко и угрожающе. — Я ведь предупреждал тебя держаться от меня подальше. А ты ужин организуешь? Думаешь, это забавно?

— Это не я! — ответила я резко, чувствуя, как злость поднимается внутри. — Это Гюстав настоял!

— Ты должна была отказать! — его тон стал ещё жёстче, почти шипение.

— Я пыталась! — вспылила я, повысив голос. Мне не понравилось, как он говорил со мной, словно я виновата в чём-то.

— Плохо пыталась, раз в итоге решила нюхать моё пальто, — проговорил он, наклоняясь ближе, будто хотел подчеркнуть своё превосходство.

— Я не нюхала! — возмутилась я, сердце бешено колотилось. — Это ты меня нюхал!

— Я? — его брови взлетели вверх, а тон стал насмешливым.

— Да, ты! — выпалила я, раздражённо указывая на него пальцем. Как он смеет обвинять меня, когда сам вёл себя странно?

— Я не нюхал! — отрезал он, его голос был уже громче.

— Ты нюхал! Ещё как!

— Теперь мы что, на «ты»? — его тон был опасным, но глаза сверкали, будто он наслаждался этим словесным поединком. — Не забывай, что я твой босс.

— Босс, который положил глаз! — съязвила я, не скрывая злости.

Его лицо исказила тень ярости, и, прежде чем я успела что-то сделать, он резко схватил меня за запястье через стол. Его хватка была сильной, властной, и я невольно вздрогнула.

— Не пытайся меня провоцировать, Селин, — проговорил он низким, угрожающим тоном. — Это плохо кончится. У тебя есть муж. Лучше займись им!

Я попыталась выдернуть руку, но его пальцы сжимали запястье, как железный обруч.

— Я и не пытаюсь! — прошипела я сквозь зубы, отчаянно стараясь освободиться.

— Пытаешься, — сказал он, наклоняясь ближе, его дыхание обжигало кожу. — Иначе не стала бы так одеваться.

— Я так нарядилась к ужину, — отрезала я, подняв подбородок, хотя внутри меня всё дрожало.

— Неужели? В таком виде к ужину?

— Это вообще-то такая примета, — парировала я, снова дёрнув руку, но безуспешно.