Его бледно-голубые глаза поднялись на мои, блестя, как иней, в верхнем свете.

— Это здоровенная бомба.

— А я не шучу, — сказала я с намеком на предупреждение в моем тоне. — Ты хочешь свой лед или как?

В ответ он выхватил его у меня.

— Военно-воздушные силы?

Я кивнула.

— Воздушный стрелок.

Он оглядел меня с ног до головы, как будто пытался представить себе это. Я приготовилась к сексистскому комментарию.

— Прости, что схватил тебя, — сказал он вместо этого.

Напряжение в моих плечах немного ослабло.

— Не делай этого снова.

— Не буду, — сказал он, удерживая мой взгляд.

Как ни странно, я ему поверила.

Другая байкерша из моей секции подняла свой бокал в универсальном жесте «Налей еще». Я оставила Джейкоба, чтобы налить ей. Мое плечо коснулось плеча Нины, когда я шла к стойке с разливным пивом.

— Тебе придется показать мне это движение, — сказала она.

— Как только закончится наша смена, — сказала я ей.

Работа среди грубых мужчин и женщин не обходилась без риска, и я учила ее некоторым основам самообороны. Похоже, сегодняшний урок будет посвящен тому, как нарушать запреты.

— Держи, — сказала я, передавая пиво женщине, которая его заказала. — На твой счет?

— Ага. Спасибо, Криста. — Она оставила для меня доллар на стойке, прежде чем отвернуться.

Я сгребла его и подошла к кассе. Поскольку Чарли был боссом, он позволял своим коллегам-байкерам вести счета, которые им не нужно было оплачивать до конца каждого месяца. Я не видела мудрости в этой практике. Некоторым из наших клиентов выставляли астрономические счета, покупая патроны, которые они не могли себе позволить, потому что им не нужно было платить за них еще две недели.

У большинства было убеждение, что они найдут деньги до этого, но это редко удавалось.

Часть меня беспокоилась, что Чарли добивался именно этого. Он был одним из основателей «Королей» вместе с Дэниелом Кингом (прим. Кинг — король), президентом и человеком, в честь которого был назван клуб. Я видела, как Дэниел оплачивал счета своих байкеров, когда они не могли их покрыть, говоря им, что он знает, что они найдут способ погасить свой долг. Это сохраняло их верность ему, они были обязаны ему так, что это беспокоило меня. Я представляла, как они делают всякое незаконное дерьмо, чтобы отплатить ему.

— Криста?

Я повернулась на звук своего имени.

Джейкоб оперся обтянутым кожей локтем о стойку бара, прижав к щеке лед, который я ему дала.

— Могу я заказать янтарный эль?

— Конечно. — Я налила его и поставила перед ним, стараясь на этот раз не подходить слишком близко.

— Почему ты не подала заявление о вступлении в «Короли»? — спросил он.

В мотоклуб «Короли Керни» допускались только члены с предыдущим военным опытом. Каждый мужчина и женщина, которые носили свою кожаную форму, сражались за эту страну. Это было частью того, почему местные копы давали им некоторую свободу действий, и почему многие люди в городе мирились с их дерьмом. Джейкоб был не первым, кто задал мне этот вопрос, но он был одним из немногих, кому я хотела ответить.

— Я приехала в Керни не ради клуба, — сказала я. — Моя бабушка находится здесь в доме престарелых.

Его глаза не отрывались от моих, это большое тело все еще лежало на его барном стуле. Большинство людей ерзали, когда садились, но не он. Он был похож на волка, увидевшего оленя. Это была одна из тех вещей, которые так привлекали в Джейкобе. Когда он говорил с тобой, мне казалось, что ты стала для него всем миром. Я могла только представить, как хорошо этот фокус может отразиться на сексе.

— Магнолия-Хиллз? — он спросил.

Я кивнула.

— Дай знать, если у тебя возникнут какие-либо проблемы с ней, — сказал он.

Дрожь беспокойства пробежала по моему позвоночнику.

— Почему? Там были какие-нибудь неприятности?

Он кивнул и отвел взгляд вправо, подальше от меня, и, клянусь Богом, мне показалось, что температура упала. Как будто солнце только что скрылось за облаком.

— Э-э… ты не хочешь рассказать об этом? — Я спросила его.

Его взгляд вернулся, и он покачал головой.

— Во сколько ты заканчиваешь?

— Я закрываюсь.

С пивом в руке он встал со своего места.

Я моргнула, когда он начал отворачиваться.

— Чувак, серьезно, ты просто собираешься уйти?

Да, так оно и было. Не оглядываясь, он бросил на прилавок немного наличных и исчез в толпе.

Я подавила свое раздражение и вернулась к работе. Моя бабушка была единственным человеком, который у меня остался в этом мире. О, мои родители были все еще живы, но они были отбросами человечества, и если я никогда больше их не увижу, я буду считать это благословением.