Я замерла под ним. Черт возьми, черт возьми. Это была горькая правда, которую я не хотела слышать. Я чувствовала себя такой измученной, такой напуганной, обеспокоенной за бабушку, за себя и за весь город Керни… как раньше. Как Криста, которая наполовину высунулась из открытого люка в тысяче футов над землей, стремясь навстречу порывам ветра, когда мы летели над полем боя.

Но хотела ли я быть такой, как она? Была ли я настолько измучена, что готова была отказаться от того маленького лучика света, за который цеплялась? Погрузиться с Джейкобом во тьму и окунуться в мрачные дебри общества? Я не знала. Он был слишком близко. Я была слишком близка к нему, ко всему этому, и это открытие только укрепило меня в мысли, что мне нужно отступить.

— Если вы двое закончили прелюбодействовать на моей подъездной дорожке, тащите свои задницы внутрь! — Крикнул Лиам позади нас.

Я оглянулась на Лиама и увидела, что он стоит у входной двери, скрестив руки на широкой груди, с лицом мрачнее тучи.

Я посмотрела на его сына.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты рассказал ему все по дороге сюда.

Джейкоб кивнул и отступил на шаг, игнорируя нависшего над ним отца, не сводя с меня глаз.

— Между нами еще не все кончено.

— Я не говорю, что все кончено. Я говорю, что мне нужна пара дней.

Его челюсть напряглась. Не сказав больше ни слова, он развернулся на пятках и зашагал внутрь.

Я достала свои вещи из машины и последовала за ним через несколько минут. Лиам загородил дверной проем. Джейкоба нигде не было видно.

— Куда он делся? — Спросила я.

Лиам встретил мой взгляд с той же непоколебимой сосредоточенностью, что и его сын.

— Наверное, внизу, в подвале, выбивает дерьмо из боксерской груши.

— Хорошо. Нам нужно поговорить.

Он протянул руку. Судя по выражению его лица, он был зол на меня не меньше, чем я на него.

— Сначала дай мне флешку.

Я выудила ее из сумочки и передала ему.

Он повернул к дому и направился в свой подсобный кабинет. Я последовала за ним, задержавшись, чтобы посмотреть, как бабушка и Дженнифер играют в карты в гостиной.

— Как дела? — Спросила я.

Дженнифер фыркнула.

— Она надирает мне задницу.

Я встретилась взглядом с бабушкой поверх ее головы и улыбнулась.

— Я же говорила тебе, что она акула.

Бабушка улыбнулась в ответ.

— Хочешь присоединиться?

Я покачала головой.

— Илиза пригласила нас погостить у нее и Фреда несколько дней.

Лицо бабушки просветлело.

— Правда?

Я кивнула.

— Не хочешь собрать свои вещи? Я хочу поскорее уехать, чтобы мы успели к ужину.

— Как только закончим партию, — сказала бабушка.

Дженнифер издала страдальческий стон и выложила следующую карту. Судя по голодному блеску в глазах бабушки, она собиралась прикончить ее.

Лиам был за своим столом, когда я вошла в его кабинет. Он сидел за экраном компьютера, на носу у него были очки. Это зрелище напомнило мне, что, в конце концов, он был человеком, стареющим и склонным к ошибкам, как и все мы. Бабушка и Дженнифер были в соседней комнате, Джейкоб был внизу, всего в нескольких шагах от нас. Мне нечего было бояться. Он мог причинить мне боль только словами, а я по опыту знала, что люди причиняют тебе боль, только если ты им позволяешь. Хорошо, что меня не настолько волновало его мнение, чтобы беспокоиться о том, что он думает обо мне, и, сосредоточившись на этой мысли, я приготовилась к войне с ним.

— Готово, — сказал он, закрывая свой ноутбук. Он отложил очки в сторону и повернулся ко мне. — Я отправил фотографии Майку. Он передаст их «Джокерам». Через несколько часов они должны покинуть «Магнолию».

— Хорошо. Спасибо, — сказала я. Вежливость не повредит.

— То, что ты сделала, — начал Лиам.

Я перебила его.

— Нет.

Он нахмурился.

— Прости?

— Нет, — повторила я. — Ты не имеешь права сидеть здесь и осуждать меня за то, что я сделала. Только не после всего того дерьма, через которое ты заставил пройти меня, Джейкоба, мою бабушку, твою жену и Бог знает сколько еще людей.

— Теперь послушай меня, — сказал он, гневно нахмурив брови.

— Нет, — сказала я ему ровным, но твердым голосом. А затем так же спокойно добавила: — Ты потеряешь своего сына.

Он моргнул. Я застала его врасплох. Хорошо.

— Я не разговариваю со своими родителями, — сказала я. — Они ужасные люди, и мне гораздо лучше без них в моей жизни. Джейкоб на волосок от того, чтобы испытывать к тебе те же чувства. — Я знаю. Я узнаю предупреждающие знаки.

— Мои отношения с сыном — не твое дело, — отрезал Лиам.