— Мне нравится нажимать на твои кнопки, помнишь?

О, я вспомнила. Ему понравилось, как я отреагировала. Если я останусь здесь подольше, он, возможно, даже добьется от меня желаемой реакции. Мне стоило большого труда смотреть ему в глаза и не пялиться на него, как похотливый подросток, в которого он меня превратил.

— У тебя две недели, — сказал он.

Мое замешательство помогло немного рассеять туман в моих мыслях.

— Две недели?

Он кивнул в ответ и вернулся к избиению боксерской груши. Я нахмурилась, глядя на него. Полагаю, он закончил разговор. У меня было две недели до чего? То, как он это сказал, прозвучало так, будто он угрожал мне.

Наверное, мне следовало испугаться.

Но я не испугалась.

Боже, помоги мне, я была взволнована узнать, что он будет делать, когда мои две недели истекут.

Глава 25

— Ненавижу больницы, — Спорила бабушка рядом со мной.

— С каких это пор? — Спросила я. Насколько я знала, ее никогда не клали в больницу. Оба ее ребенка были дома, а дедушка умер во сне. Единственный раз, когда я помню, чтобы она была в больнице, это когда я… О.

— После тебя, — сказала она, пихнув меня локтем в бок.

Я проглотила комок в горле и попыталась говорить, не обращая на него внимания.

— Ты же сама напросилась пойти со мной.

— Я знаю. — Она остановилась и огляделась. Сестринский пост был у нас за спиной. Врачи и санитары быстро и деловито сновали взад и вперед по коридору. Мужчина в халате, изо всех сил держась за капельницу, шаркая ногами, приближался к нам. Бабушка наклонилась ко мне и понизила голос. — Это потому, что я не представляла, насколько это будет по-больничному.

Должно быть, ей действительно было неудобно, если она подбирала слова.

Я взяла ее под руку и потянула за собой.

— Тогда давай перестанем здесь бездельничать и пойдем к доктору.

Вместе мы направились к уже знакомой двери в конце коридора. Бабушка не отходила от меня ни на шаг, и, похоже, ее слегка подташнивало. Доктора Перес перевели из отделения интенсивной терапии через несколько дней после того, как она очнулась, и я начала навещать ее, как только ее лечащий врач разрешил ей посещения.

Сегодня возле ее палаты стоял высокий, мускулистый латиноамериканец в форме охранника, и это зрелище заставило меня нахмуриться.

Он протянул руку, чтобы остановить нас, когда мы подошли.

— Имена?

— Криста и Иззи Эванс, — сказала я ему.

Бабушка потянула меня за руку.

— Ты не говорила, что ее охраняют.

— Потому что ее не охраняли, — ответила я.

Это новое событие обеспокоило меня. Что-то случилось?

Охранник заговорил в рацию, прикрепленную к его плечу. Кто-то передал по рации, что мы можем входить, он кивнул и открыл для нас дверь.

— Спасибо, — хором произнесли мы с бабушкой.

Мы проскользнули внутрь и обнаружили доктора Перес сидящей на кровати. Бабушка рядом со мной резко вздохнула. Я предупреждала ее, во что она ввязывается, но это был мой четвертый визит, и даже я вздрогнула, когда мой взгляд упал на доктора. Темно-фиолетовые, зеленые и желтые пятна покрывали кожу ее лица от левой линии подбородка до волосистой части головы. На шее, в том месте, где Реддинг пытался ее задушить, виднелся ряд синяков. Ее распухший нос был заклеен медицинской лентой, а под глазами у нее были два синяка из-за того, что нос был сильно сломан. Половина ее головы была замотана, как у мумии, чтобы прикрыть скобы, скрепляющие череп. У нее были сломаны правая нога и левая рука. Она сидела неподвижно, потому что у нее было сломано несколько ребер.

— О, Мария, — сказала бабушка, делая шаг вперед.

Доктор Перес подняла голову при звуке своего имени. Она читала, держа книгу в поднятой руке. Я украдкой взглянула на обложку. Это была одна из тех старых книг с завязками, которые обычно вызывают столько же проблем, сколько и привыкания. Она быстро отложила книгу в сторону.

Я заметила, что она положила ее обложкой вниз и улыбнулась.

— Что читаете, док?

По ее застенчивому выражению лица она поняла, что попалась.

— О, просто то, что одолжила одна из медсестер. — Слова прозвучали немного невнятно. Из-за лекарств, которые ей давали, и боли в челюсти ей все еще было трудно говорить. Она пока не могла улыбаться, но ее глаза заблестели, когда она перевела взгляд на бабушку. — Иззи, я так рада Вас видеть.

Бабушка подошла и нежно обняла ее.

— Как Вы держитесь?

— Лучше, — сказала доктор Перес.

Я убедилась, что дверь за мной закрыта, прежде чем присоединиться к бабушке у кровати.

— Что это за охранник?

Глаза доктора Перес потемнели.

— Реддинг вышел под залог.

Перед глазами у меня все застлала красная пелена ярости. Был назначен залог в полмиллиона долларов. Это была одна из причин, по которой Ник думал, что сможет удержать Реддинга. Видимо нет.