Я продолжала расхаживать взад-вперед. Нога почти не болела. Несколько дней назад я прошла курс физиотерапии, и новый комплекс упражнений, рекомендованный моим терапевтом, оказался довольно эффективным. К тому же мне стало легче терпеть боль. После всех моих откровений за прошедшую неделю я не могла продолжать лгать себе. Я не была уверена на сто процентов и, вероятно, никогда не буду снова. Чрезмерное напряжение себя ни к чему не привело и, в конце концов, только навредило мне. Пришло время перестать вести себя так, будто у меня нет хронической боли.

Я начала сидеть на мягком табурете в перерывах между посетителями в баре, и, как ни странно, никто не ругал меня за это. Каждый вечер, перед тем как лечь спать, я делала длинную серию растяжек, а затем массировала затекшие суставы и мышцы. Я повторяла эту процедуру каждое утро, прикладывала к колену побольше льда, чтобы предотвратить отек, и быстро принимала аспирин, если чувствовала, что мне нужна дополнительная помощь. Прошла всего неделя, но я уже заметила разницу, и мне захотелось пнуть себя за то, что я так долго наплевательски относилась к своей ноге.

В дверь постучали.

Мои ноги уже двигались в ее направлении, прежде чем мой мозг полностью осознал шум. Это Джейкоб? Я остановилась на полпути. Или Реддинг? Последние несколько дней я провела в состоянии крайней паранойи, оглядываясь через плечо всякий раз, когда чувствовала себя незащищенной, заставляла коллегу каждый вечер следовать за мной домой и стоять в дверях, с готовностью вызвать 911, пока я обыскивала свою квартиру в поисках следов взлома или посторонних лиц.

У меня было припрятано оружие по всей квартире, и, помня о Реддинге, я повернулась и схватила пистолет на кухне, прежде чем направиться к двери. Я посмотрела в глазок и выдохнула, увидев Джейкоба, стоящего с другой стороны. Боже, он выглядел великолепно, вырисовываясь на ярко освещенной лестнице, как маленький кусочек ночи.

Я распахнула дверь, и он шагнул внутрь, не дожидаясь приглашения. Он закрыл ее за собой, повернувшись, и мы молча посмотрели друг на друга. Его глаза блуждали по мне, подмечая каждую мельчайшую деталь. Мое внимание было приковано к его лицу, в поисках любых подсказок о том, каким он был и что он чувствовал ко мне. Он приподнял бровь, глядя на мою руку. Упс. Я все еще держала пистолет. Я положила его на кухонный стол и повернулась к нему.

— Где ты был? — спросила я.

— Готовился к нашим долгим выходным, — сказал он.

Было приятно снова услышать его голос. От его слов меня охватило чувство облегчения, но я не могла позволить этому отвлечь меня.

— Так вот почему ты повесил трубку и не удосужился отправить хотя бы сообщение за последние несколько дней? Я сходила с ума, Джейкоб.

Его улыбка была пронзительной.

— Как ощущения?

У меня перехватило дыхание. Черт. Это была расплата за то, что я выключила телефон, когда пошла на встречу с Ником? Может быть, он все-таки не простил меня.

Он заметил выражение моего лица и смягчился.

— Прости, если напугал тебя.

— Что ты на самом деле делал? — Спросила я.

Выражение его лица стало суровым, и на этот раз я узнала предостерегающий взгляд в его глазах.

— Готовился к нашей поездке, — медленно повторил он.

Хм. По какой-то причине он не думал, что сможет быть честным со мной прямо сейчас. Почему? Неужели он думал, что кто-то наблюдает за мной? Лиам, или Дэниел, или, может быть, даже… Ник. Если бы это были Лиам или Дэниел, Джейкоб не стал бы беспокоиться о том, как они отреагируют, если он скажет: «На самом деле я жестоко убивал социопатический кусок дерьма», так что он, должно быть, думал, что Ник может наблюдать за происходящим.

Боже.

Как раз в тот момент, когда я подумала, что наконец-то получу передышку, все снова пошло наперекосяк. Был ли Реддинг подставой? Ник отпустил Реддинга, чтобы посмотреть, что я буду делать? Чтобы посмотреть, что сделает Джейкоб? Если мы убьем его и Ник узнает об этом, он либо бросит нас в тюрьму, либо, что более вероятно, шантажом заставит нас работать на него, чтобы уничтожить «Королей» или «Призраков».

Это было то, чего ты хотела, напомнила я себе.

Я глубоко вздохнула. Да, так оно и было. И теперь я поняла, насколько хреновой меня это, вероятно, сделало, но к черту. Я решила, что я в деле, и я в деле. Мне придется поверить, что Джейкоб скажет мне правду, когда почувствует, что может.

— Хорошо, — сказала я.

Он многозначительно посмотрел на меня.

— Хорошо?

Я кивнула.

Он впервые взглянул мимо меня, осматривая мою квартиру.

— Мне нравится твоя новая квартира.

Я оглянулась через плечо, проследив за его взглядом. В гостиной по-прежнему было пустовато; единственным предметом мебели был диван. Я еще не успела заменить телевизор, а маленьких приставных столиков, ковриков или покрывал, которые придавали бы помещению ощущение безопасности и уюта, еще не было, но скоро. На этот раз я была полна решимости создать для себя настоящий дом.