— А как здесь с тектонической активностью? — поинтересовался я.

— Вроде спокойно. При мне не было ни одного землетрясения, — произнёс Саа. — Возможно, у планеты очень толстая кора и жидкое ядро, которое вращается с приличной скоростью, создавая мощное магнитное поле.

Мы ступили на карниз, представляющий собой выступ, ширина которого варьировалась от полуметра до нескольких десятков метров. Снизу периодически доносились звуки бьющихся в стену волн. Иногда нам преграждали дорогу ручьи, постепенно режущие породу. Со стороны провала доносился шум водопада, и нельзя было понять, какова его глубина. Свет фонаря терялся в мерцающем воздухе, не доставая до дна.

Насекомых, которых так испугался Апанасий, повстречали несколько раз. Вначале это были какие-то букашки, рванувшие на свет фонаря. Я быстро отключил его и успел только получить по лицу мягкими крылышками. Многоножек встретили у разросшейся грибницы, которую те окучивали. Зрелище действительно выглядело отталкивающим. Внутри тёмной сырой массы со специфическим запахом сновали сегментированные гибкие туловища. Апанасий, наверное, получил бы психологическую травму от подобного зрелища, потому что даже я спустя время передёргивал плечами, вспомнив его.

Миновали карниз и ещё несколько тесных проходов, через которые мы с Троем еле-еле пролезли, только сняв с себя экипировку. Решение отпустить нашего здоровяка получило вторую уважительную причину. В общей сложности под землёй мы провели больше трёх часов. Поднявшись на поверхность, я ощутил себя кротом, который впервые увидел свет. Глаза резало несколько минут, пока ошалевшие модификации пытались усмирить физиологию.

— Для нашей кожи влажная атмосфера подземелий более благоприятна, — доложил Саа. — У меня уже были тепловые удары в особо жаркие дни. А как вы переносите солнце?

— Здесь оно почти такое же, как и наше, так что нормально. Наша кожа умеет приспосабливаться к его избытку. Как я уже говорил, мы выделяем влагу для охлаждения и накапливаем в клетках меланин, защищающий от солнца и делающий нас темнее. Так что не такие уж мы одноцветные, просто у нас мимикрия очень медленная.

Саа и несколько его товарищей оскалились, видимо, оценив мою шутку.

— Где мы находимся? — поинтересовался Трой.

Предводитель снова позвал картоносца. Развернул карту и показал. Прошли мимо водохранилища, и это было здорово, потому что плазмоиды считали его узким горлышком, мимо которого никак не пройти. Мы ведь уже несколько раз засветились там, и значит, они готовились нас перехватить. До посёлка оставалось около пяти километров, часа полтора по здешним зарослям.

Галим тоже склонился над картой и внимательно её изучил.

— Мы прошли мимо дамбы? — искренне удивился он.

— Представь себе.

— Если бы я знал, что есть такая дорога, то никогда не пошёл бы поверху. — Мальчишку очень впечатлил альтернативный маршрут.

— Мы можем сделать небольшую петлю, чтобы подобрать мою экипировку и оружие? — поинтересовался я у Саа.

— Плохая идея. Менталисты глупы и часто стерегут на тех маршрутах, по которым ты ходил ранее. Их легко обмануть, если каждый раз двигаться другой дорогой, — поделился наблюдением предводитель.

— Ладно, чёрт с ней, с экипировкой. После потери корабля сожалеть о такой мелочи не стоит.

Отряд снова построился и двинулся вперёд. Трой шёл в авангарде. Благодаря радару он видел намного лучше, чем хамелеоны с их развитой интуицией. Мы с Галимом держались в центре, окружённые почти невидимыми представителями чужой расы. Хотя, должен признаться, они не выглядели таковыми. Как я уже говорил, на этой планете даже роботы казались чуть ли не одним видом с землянами на фоне нашего колоссального отличия от плазмоидов. А что касаемо хамелеонов, то я воспринимал их как новую породу людей, выведенную космическими селекционерами.

До самого посёлка мы дошли без приключений. Однажды, далеко в стороне, услышали шум, который модификации опознали, как издаваемый стадом ищеек. Они носились в той стороне, где я свалился в провал, а мы подошли к посёлку в двух километрах от него. Я разглядел посёлок в оптику, отметив, что с этого ракурса он выглядел совсем непохожим на то, как я его запомнил. Трой тоже посмотрел в прицел.

— Тихо как-то там, — произнёс он. — Будто не ждут.

— А что они, с шарами и транспарантами должны нас встречать? Может, шифруются от мозголома, чтобы не догадался. Мы не знаем, как у них всё устроено. Галим, скажи, а если люди в посёлке будут знать, что за ними придёт помощь, как поступит мозголом из башни? — спросил я у мальчишки.

— Не знаю, — пожал тот плечами. — При мне он никак не влиял на людей, кроме тех случаев, когда они пытались убежать или их надо было забрать на разборку. Мы говорили о чём хотели, и ничего за это не было.

— Ночь ещё не закончилась, люди могут спать, — предположил Трой.

— Надо сходить на то место, которое мы им указали, — решил я. — Вдруг они отправили нам послание?

— Конечно, надо проверить.

Я сообщил Саа о своём желании. Он встретил его с большим скептицизмом.