– У нее на службе пара дюжин рататосок, – подхватила Рэтвин. – Они тоже ей все докладывают.

– Анья собирает чужие тайны. Говорит, что это – единственное ценное сокровище, – объяснила Ириан.

Мэл задрожала. Ее одежда все еще была мокрой, и губы девочки посинели. Гелифен расправил крылья, и от его тела стало исходить тепло. Мэл прижалась к нему, и тогда от мокрой одежды поднялся пар. Девочка наконец улыбнулась – впервые с крушения «Бесстрашного».

– Они познакомились, когда Найтхэнд работал на судне, на котором она путешествовала, – продолжила Рэтвин. – В конце концов его с треском выгнали, ну, как обычно. Но он успел спасти Анье жизнь: сразился с сотней макар, у которых зубы острые, как мечи.

– Правда?

Рэтвин вздохнула:

– Опять ты с этой правдой! Нет. Но он действительно спас ей жизнь. Она упала за борт, а он ее вытащил.

Кристофер повернулся к Найтхэнду и Анье. Они негромко беседовали, и пожилая дама льнула к берсерку, как кошка.

– Все еще носишь свои гробовые? – Она указала на серьги Найтхэнда.

– Конечно.

– Нет ничего хорошего в том, чтобы таскать на себе деньги, отложенные на похороны.

– Практично, я считаю, – ответил моряк. – Это традиция берсерков, – пояснил он, заметив недоуменный взгляд Кристофера. – Серьги стоят столько, что хватит оплатить мое погребение, где бы я ни умер.

– Мне всегда нравились берсерки, – призналась Анья. – Люблю тех, кто родился в правильной семье, и тех, кого природа не обделила силой. Сейчас об этом не принято говорить, но происхождение имеет огромное значение.

Кристофер и Мэл, приподняв брови, обменялись за спиной дамы выразительными взглядами.

Лунма стала снижаться, и Анья произнесла:

– Вон там! Мое палаццо. Его построил еще прадед. Он был не из тех, кто останавливается на полпути.

Анья перелетела через стену, а Найтхэнд, Ириан, Кристофер и Мэл вошли через большую деревянную дверь. Внутри оказался двор и огромное, нагретое солнцем здание. В длину оно вмещало восемнадцать обрамленных золотыми листьями окон, а в высоту – пять. Две статуи драконов охраняли вход в палаццо.

Лунма приземлилась перед ним, и Анья спешилась не без помощи Найтхэнда.

– Найтхэнд рассказал, что вы задумали, – сказала она, окинув ленивым кошачьим взглядом Кристофера, Ириан и Мэл. На девочке ее глаза задержались. – Подумываю одолжить вам свой корабль.

– «Танцующую тень»? – спросил Найтхэнд. – Она все еще на ходу? Никогда не видел судна, которое двигается так быстро и бесшумно.

– Да, на ходу. И оно будет готово к отплытию раньше, чем вы обзаведетесь новой одеждой. Но есть одно условие: мне нужно переговорить с девочкой. Наедине. А вы идите в дом, моя швея уже ждет.

Кристовер и Мэл обменялись взглядами. Мэл пожала плечами, и ее лицо приняло надменное выражение.

– Ладно, – сказала она. – Я останусь. – Кристофер замешкался, и девочка нахмурилась – верный признак того, что ей страшно. – Иди. Возьми с собой Гелифена.

Четыре часа спустя, чистые, одетые во все новое и накормленные, Мэл, Кристофер, Рэтвин, Ириан и Найтхэнд шли по городу к причалу, где был пришвартован корабль Аньи. Кристофер чувствовал себя неловко в новой одежде – черных брюках, кофте винного цвета и высоких ботинках, – но наряд сидел лучше, чем вся одежда, которую он носил до этого. Сырая и изрядно потрепанная, но все еще разборчиво читаемая карта лежала у него в кармане.

Найтхэнд был затянут в плотную темно-синюю куртку. Одеть его оказалось непросто – он был настолько широк в плечах и бицепсах, что три куртки лопнули по швам, стоило ему согнуть руки.

– Он, как кракен, рвет на части любую одежду! И что мне делать с ним? – ворчала швея.

В конце концов она призвала на помощь всех помощников из мастерской, и они сшили ему куртку с нуля прямо на месте. Кристофер заметил легкую улыбку Ириан, наблюдавшую за тем, как шесть портных скалывают заготовку булавками прямо на берсерке.

Ириан достались изысканные кожаные сапоги и брюки с высокой посадкой. Она отказалась надевать чрезвычайно женственную, украшенную рюшами серебристую блузку и выбрала тонкую изумрудно-зеленую кофту, которую заправила в брюки. Одежда смягчила ее обычно строгий вид, а зеленая ткань придала коже сияние.

– Хорошо, – сдержанно сказала главная швея, а команда ее помощников синхронно кивнула в знак одобрения. – Вам юбки не нужны. У вас талант одеваться так, чтобы нравиться самой себе. Красоту переоценивают, но она точно не грех. – Портниха повесила игольницу на специальный крючок у себя на поясе. – Красота – всего лишь песчинка на весах удачи, и вам с ней определенно повезло.

Ириан рассмеялась, опустив взгляд. Она не заметила, с каким выражением лица на нее взглянул Найтхэнд.

Только Мэл отказалась переодеваться.

– Ее сшила Леонор, – сказала она, указав на кофту, которую вместе с плащом высушили у огня саламандры. От одежды все еще пахло разнообразными приключениями. – Я не сниму ее, пока она сама не свалится.

Увидев взгляд девочки, никто не рискнул с ней спорить.

Пока шли к причалу, Мэл рассказала Кристоферу, о чем с ней разговаривала Анья. В голосе девочки звучало недоумение.