Шрифт:
Причина смерти Гоголя до сих пор не вполне ясна. Он внезапно слег и перестал принимать пищу. В бреду все бормотал фразы из «Записок сумасшедшего»…
Н.В. Гоголь словно предчувствовал, что и на том свете не будет ему покоя. В завещании своем он писал: «Стыдно тому, кто привлечется к гниющей персти, которая уже не моя»…
В 1931 году в Свято-Даниловом монастыре, близ которого был захоронен прах писателя, решили устроить колонию для малолетних преступников. Останки же Гоголя постановили перенести на Новодевичье кладбище. На церемонию перезахоронения собрались многие видные советские литераторы. Когда вскрыли гроб, оказалось, что у скелета не хватает головы — она лежала отдельно. Так, в расчлененном виде, было принято хоронить покойников у некоторых языческих племен. В XIX же столетии данный ритуал могли совершить те, кто опасался мести колдуна: считалось, что в безголовое тело душа вернуться не сможет. Однако участники церемонии не верили ни в Бога, ни в дьявола. Они без зазрения совести растащили останки великого русского писателя себе на память. Хватали фрагменты скелета, лохмотья одежды…
Всеволод Иванов взял в качестве «сувенира» ребро Гоголя. В Ленинграде, приехав в гости к друзьям, он начал хвастаться, что владеет замечательной реликвией. Кость в это время лежала в прихожей, во внутреннем кармане его пальто. Но когда Иванов пошел в прихожую, чтобы продемонстрировать хозяевам дома, ребра в кармане не оказалось. Оно бесследно исчезло…
Александр Малышкин, взявший из гроба украшение из фольги, вскоре скончался, сраженный внезапной болезнью. Владимир Лидин, дерзнувший оторвать лоскут от писательского жилета, тяжело захворал. Директор кладбища Аракчеев не постеснялся снять с Гоголя сапоги и принести их домой. Но с тех пор каждую ночь ему снилось: сапоги оживают и принимаются его душить! По совету Лидина, уже наученного горьким опытом, Аракчеев в конце концов закопал «реликвию» рядом с могилой Гоголя. Только тогда кошмары прекратились…
Почти все произведения писателя так или иначе связаны со смертью, но при этом умершие персонажи на время оборачиваются живыми… В «Вие» панночка по ночам встает из гроба, чтобы наказать несчастного Хому Брута… В «Майской ночи» девушки-утопленницы выходят из воды порезвиться на лужайке… В «Страшной мести» колдун и его предки обречены на вечные муки между жизнью и смертью. В «Петербургских повестях» старик на портрете оживает и ночью бродит по дому. Даже в реалистических, на первый взгляд, «Мертвых душах» использована символика «временного воскрешения»: Чичиков пытается как бы обмануть смерть, на бумаге выдавая покойных крепостных за живых людей…
ГУРДЖИЕВ, ГЕОРГИЙ
(ум. 1949)
Георгий Иванович Гурджиев был философом-мистиком и сам обладал мистическим даром. Он известен как основатель института гармонического развития человека, создатель эзотерической школы Четвертого Пути.
Гурджиев родился в армянском городе Александрополе. Точной даты его рождения не знает никто — называют разные даты — с 1866 по 1886 год. Однажды, когда Гурджиев проходил через паспортный контроль в Нью-Йорке, выяснилось, что в визе стоит год рождения, который еще не наступил. Что это было — опечатка или какая-то мистификация?
Мальчик происходил из греко-армянского рода. Отец его был ашугом — певцом-сказителем. Бабушка же, по всей вероятности, имела пророческий дар. Перед смертью она сказала внуку: «Слушай и помни мой строгий наказ! Никогда не делай так, как делают другие!»
Сообразительный мальчишка все схватывал на лету — обучился сапожному ремеслу, в 11 лет стал учеником настоятеля Русского кафедрального собора. С детства его увлекали разнообразные загадочные феномены. Так, на Кавказе проживала народность езидов — дьяволопоклонников. Гурджиев и его друзья иногда развлекались тем, что, поймав мальчишку-езида, очерчивали вокруг него мелом замкнутый круг. Ребенок был не в состоянии выйти из него до тех пор, пока кто-нибудь не стирал меловую черту. Дело было, очевидно, в магии. Со временем Гурджиеву захотелось узнать об этом побольше. Подростком он перебрался в г. Карс, где занялся изучением различных культур и религий, духовных практик. После этого юноша отправился странствовать по свету.
Побывав в странах Востока, Африки и Средиземноморья, Гурджиев постигал тайные учения. Он развил в себе способности к телепатии и гипнозу, и иногда демонстрировал их окружающим, убивая мысленным приказом на расстоянии в сотни миль яка или усыпляя слона.
У него появилось множество учеников. Один из них, Петр Успенский, был очень удивлен, когда на одном из занятий учитель стал мысленно говорить с ним, отвечая на его вопросы и задавая свои. Затем Гурджиев отправился в Петербург, но телепатический диалог между ними продолжался всю ночь. Другого, Мориса Николя, мистик вылечил от тифа, отдав ему свою жизненную энергию. Чтобы восстановить силы после исцеления, ему потребовалось всего десять минут. Довелось Гурджиеву и стать наставником юного далай-ламы Джорджиева, посланного в Тибет с письмом русского царя.
Во время Второй мировой войны Гурджиев поддерживал связь с Карлом Хаусхофером, оккультным вдохновителем нацизма. Рассказывают, что именно он стоял у истоков тайного общества «Туле», управлявшего Третьим рейхом, в частности, предложил нацистам использовать в качестве эмблемы свастику — символ Солнца у древних арийцев. А. Морелли — личному врачу Гитлера — Гурджиев давал рецепты чудодейственных настоев и пилюль, делавших фюрера неуязвимым.
Понимал ли Гурджиев, кому помогает? Многие считали его тайным агентом одной из держав, возможно, ведущим двойную игру. Но, скорее всего, философ был чужд политических интересов и его в действительности интересовали лишь пути духовного развития человечества.
«Будучи всегда безжалостным к своим природным способностям и почти все время сохраняя самонаблюдение, — писал Георгий Гурджиев, — я смог достичь почти всего, что в пределах человеческих возможностей, а в некоторых случаях достиг даже такой степени силы, которой ни один человек, возможно, даже за все прошлые эпохи не достигал».
Скончался он 29 октября 1949 года в американском госпитале под Парижем, в окружении учеников, ждущих последнего наставления гуру. «Ну вы и вляпались», — такова была последняя фраза Гурджиева. Больше он ничего не сказал и вскоре после этого испустил дух.