— А я тут причём?

— Мама сказала, что ты очень сильно помог им обоим, ей и отцу. Благодаря тебе они встретились и полюбили друг друга. — Шмыгает носом. — Благодаря тебе родились мы с братом. Даже ему ты подарил волшебный меч, хотя ему только шесть. Мне ты можешь помочь? Хоть капельку?

— Здесь условия для принцесс неподходящие. — Использую последний аргумент.

— Мне вполне хватит той шкурки. — Лицо растягивается в счастливой улыбке.

— Э-эх… — Дотягиваюсь хвостом до стены, в ней проявляется ажурная дверь. — Вон твоя комната. Будешь сильно надоедать, отнесу в башню и закрою камнем выход.

Что-то мягкое касается моего носа и чмокающий звук, я снова едва успеваю отвернуться, чихая.

— Да что ты будешь делать?! — Рычу, пытаясь разглядеть вход за клубами дыма.

— Ой… — Хихикает и вскоре хлопает дверью за моей спиной.

Дым едва успевает рассеяться, как снова хлопает дверь.

— Условия, говоришь, неподходящие? — Смотрит круглыми глазами. — У меня во дворце скромнее комната. А все удобства, включая джакузи и горячую воду? Откуда в пещере?

— Если скажу «магия», поверишь?

— Нет. — Заявляет решительно и тут же замирает на минуту. — А… других вариантов нет?

Качаю головой.

— Чтобы убедиться, подойди к столу и пожелай что-то из еды. — Наблюдаю, как она снова удаляется за дверь.

— Офигеть. — Выходит со «Сникерсом» в руках. — Скатерть-самобранка, которая понимает, что такое сникерс и чипсы…

— То есть сама скатерть-самобранка тебя не удивила?

Она смотрит на меня и медленно расплывается в широкой улыбке.

— Ага. — Смеётся. — Я по твоим словам уже была готова к чему-то подобному и выдумывала именно такое, чтобы её озадачить, а она всё выдала.

Притаскивает шкуру и укладывается рядом со мной, примостив голову на мою лапу.

— Почему ты не захотел мне сказать, что означает твой девятый столп?

— Потому, что ты и так слишком умная. Много будешь знать – скоро состаришься.

— Ладно. — Вздыхает. — А скажи тогда, ты всем так помогаешь, как моим родителям?

— Нет.

— А почему им тогда помог?

— Твоя мать первая за тысячи лет здесь затеяла уборку.

Кэйт смеётся.

— А отец? Он тебя тоже чем-то разозлил?

— Нет. Он вошёл в ворота замка, ведя на поводу коня, на котором сидел немощный старик, подобранный им по дороге. А затем поехал, не рассчитывая на награду, спасать, как он думал, похищенную мной девицу.

— Значит, ты маму не похищал?

— Похищал. Её украли из замка плохие люди, а я утянул её у них по дороге. А потом она отказалась возвращаться в замок. Через неделю я уже был согласен, чтобы меня зарубил какой-нибудь рыцарь. Она была ничуть не менее болтлива и любопытна, чем ты. Когда я увидел твоего отца, пришлось постараться, чтобы внушить ему мысль, что без него никак.

— И как ты это сделал?

— Не скажу.

— Ты вредина. — Хлопает меня по боку. — А откуда ты узнал про старика, которому помог отец?

— Увидел.

— Что-то ты мне не договариваешь. — Сопит с минуту. — Гор…

— М-м…

— Ты давно живёшь?

— Наверное. Помню только последний миллион лет.

— А почему другие драконы ушли?

— Некоторые и не приходили, другим стало скучно.

— А тебе не скучно?

— Я люблю скучать.

— Ну, со мной у тебя вряд ли получится… — Хитро мурлычет.

— Я это уже понял. — Мой вздох едва не сбрасывает её с кучи монет.

— Ты против? — Вцепляется в меня.

— А есть смысл? — Ухмыляюсь. — Ты же репей, как и твоя мама. Вот найду тебе подходящего жениха…

— Не смей! — Впивается пальцами в мою чешую. — Если ты так поступишь, я тебя возненавижу.

— Как поступлю?

— Ну я же не совсем дурочка. — Тихо бурчит под нос. — Поняла я, что за девятый столп. И что у родителей любовь с первого взгляда и на всю жизнь – твоя работа, тоже поняла. Со мной так не поступай, пожалуйста.

— Почему? Так говоришь, будто это плохо.

— Не хочу, чтобы за меня решали. — Шмыгает носом. — Хочу пожить свободно, мир посмотреть, учиться хочу. Хоть несколько годиков. А потом, если сама не найду – влюбляй в кого хочешь.

— Как скажешь…

Кэйт тихо лежит рядом, посапывая, на мохнатой шкуре, а я всматриваюсь в темнеющий из-за надвигающихся сумерек проём входа в пещеру. Этот день был долгим, он принёс в мою жизнь что-то новое и не совсем понятное, но близкое. Перед глазами проносятся лица: благородный задумчивый король, прекрасная мягкая улыбка Алины, насупленное лицо малыша Ричарда, даже добродушная и озорная пухлая мордашка феи. Почему-то приходит на ум слово, не свойственное драконам – у нас не бывает семей. Но, наверное, это чувствуется именно так.