Шрифт:
– Похоже, ваш папаша тоже получил теле-маго-грамму, – недовольно процедил Эрик. – Нам нужно успеть первыми.
– Куда? – простонала я, болтая в воздухе шелковыми бальными туфлями.
Как ни пытался Эрик меня всесторонне поддерживать, какая-то из частей тела нет-нет да и провисала. Не имела я способностей к левитации!
– В банк Эстер-Хаза, – пояснил он и резким рывком занырнул в ближайшую тучу.
– Желаете сделать срочный вклад? – рявкнула я не столько от желания съязвить, сколько от ужаса, что захлестывал горечью горло и язык.
Меня крутило и мотало во все стороны, сжимало потоками ветра, разрывало на части на виражах.
– Хочу узнать, какого демона срочный вклад среди ночи делает моя сестра, – прошипел Валенвайд и взял выше.
Простор под нами затянуло облачной дымкой, точно мягким ковром. Смотреть вниз стало не так страшно, но жалко подвывать я не перестала… Это унизительно. В высшей мере унизительно вот так болтаться в лапах клыкастого, осознавая, что он может уронить в любую секунду. Если захочет.
– Да чего вы так трясетесь? – изумился Эрик и развернул меня лицом к себе.
Уверенно подхватил под лопатки и поясницу, скользнул ладонью чуть ниже, выискивая комфортное положение. Которого не существовало. Кто вообще придумал перемещаться попарно?
Юбка то расправлялась колоколом, то пыталась задраться до колен. Ноги отчаянно болтались, не зная, за что зацепиться… И я не придумала ничего лучше, чем одну закинуть на бедро Валенвайда. Так действительно стало удобнее.
Ногтями я остервенело цеплялась за его плечи: утром недобитый кровосос обнаружит под рубашкой россыпь свеженьких синяков.
– Спокойнее, Вероника, – поморщился Эрик. – Летать совсем не страшно!
– Это очень страшно, – заверила его шепотом, радуясь, что сейчас гляжу вверх, в звездное небо, а не вниз, куда нам предстоит упасть в случае неудачи.
– Еще во вкус войдете… А пока долетим до ближайшего заговоренного порога. Раньше рядом была полупустая деревенька с чародеями.
– Чем вас не устроил порог в имении? – прошипела ему на ухо.
В нос влезли растрепавшиеся каштановые волосы, едва не чихнула.
– О-о… У меня, как вы могли заметить, была целая дюжина причин его избегать, – напомнил снисходительно и снова перехватил поудобнее. – Записка в моем кармане. Прочитайте.
Закатив глаза, я аккуратно просунула пальцы в чужой карман и захватила кончик смятой бумажки. Расправила ее перед носом, отплевываясь от душистых волос.
«Там Эвер. Она застряла. Мне не пройти. Ф».
И все, обрыв. Что бы это значило? Муж вампирши был занудно краток, что давало фантазии огромное поле для несанкционированной деятельности.
– Есть вторая, от Карповского. В другом кармане, – прошептал Эрик.
– Издеваетесь? Не буду я рыться в ваших брюках, – ответила возмущенно. – Скажите своими словами, что там написано!
– Вы должны прочитать сами.
Сосредоточенно пыхтя, я влезла во второй карман. От смущающей возни даже подзабыла, что лечу над землями Честеров, над лесами, ручьями, садами…
– Нашла, – неловко призналась, нащупав смятый картон.
Ректор был многословнее. Но не сказать, что от его записки мне стало легче.
«Полукровки напали на банк. Центральный вход блокирован чарами, с площади не войти. Запасной выход занят подоспевшей стражей. Нельзя, чтобы пролилась кровь. Это развяжет Совету руки. А.К».
Нападение? На папин банк? Сегодня, сейчас… в третью ночь полного оборота?!
– Уничтожьте.
– А? – переспросила я. – Как?
Жезл болтался в кармане пышной юбки. Не съесть же мне он их предлагает?
– Пфф… – Эрик вырвал картонки зубами, отпустил в воздух… и метко плюнул. Записки тут же разъело, бумага пошла черными пятнами.
И я целовала вот этот ядовитый рот?
– А еще меня называли отравой, – протянула я сокрушенно. – Не знала, что кровопийцы так умеют.
– Яд есть только в очень дряхлых вампирах, ягодка… В тех, кто повидал слишком много грязи, – задумчиво сообщил Валенвайд и, покружившись над темными крышами домов, начал снижаться. – Я был зол и измотан вчера. Когда встретил вас на крыльце.
– Я заметила, – пробормотала себе под нос и с наслаждением коснулась каблуками твердой почвы. Как мало порой надо для счастья.