Из груди вышибло весь воздух, когда мы резко взмыли вверх. Деревья с кустами закряхтели, но расступились в стороны, а затем сомкнулись, задребезжав и сбросив лишнюю листву.

И вот уже ветер бил в лицо, откидывая волосы назад. Чувство счастья нарастало в груди, не было страшно от слова совсем. Словно все время после прошло раза, я ждала именно этого момента. Огни академии Розарда Белого отдалялись, а нас уже приветствовала столица разноцветным морем. Холд разгонял облака, плавно скользя по небу, а мы с Сури завороженно озирались по сторонам.

Солнце зашло, и небо украсили темно-синие облака, и россыпь звезд драгоценными камнями отражалась подо мной и над нами. Это потому, что мы летели над водной гладью. Линию побережья в центре столицы Торна я узнала, но не сразу. Никогда не смотрела на нее с такой стороны. С глади великого озера Хольсен она напоминала бесконечные ослепительные огни различных оттенков желтого и теплого оранжевого, словно на город накинули чье-то блестящее платье для зимнего праздника.

Огромный красный дракон забрал резко влево, и я сильнее вцепилась в огненные рога. Он наклонился так, что едва задевал крылом воду, а затем выровнялся, и мы устремились на другой край озера. Там располагалось большинство фешенебельных гостиниц, зон отдыха для тех, кто устал от городского шума.

Удивилась ли я? Конечно. Внутри шевельнулись неправильные мысли, что Холд потерял голову и решил украсть меня на пару часов. Будет заманивать дорогим гостиничным номером, бутылкой игристого и вкусным ужином. Картинка донельзя соблазнительная, я так и поддаться могу. Главное — не вспомнить про тренировочный костюм и кубики пресса, а то это увеличит его шансы.

От моих томных фантазий мы вновь забрали в сторону, и Райзер Холд приземлился почти в полной темноте. Тут горело три одиноких фонаря вдоль объездной дороги, вычерчивая темную колею и одинокую скамейку. Изящная кованая спинка и деревянная сидушка, которых бы я не разглядела без Сури, а впереди море с далеким пожаром вечерних окон. Тихо и чудесно.

Холд обернулся человеком, он уверенно подошел к скамье и пнул темноту, которая отозвалась металлическим лязгом. Теперь над скамейкой мерцал рассеянный свет. Я спокойно уже человеческим взглядом рассмотрела изящную спинку и берег моря впереди.

Только не сметь думать о том, что это слишком романтично.

— Любите это место? — спросила я.

— Вообще-то, оно довольно популярное. Старший курс любит приводить сюда симпатичных студенток из Розарда Белого.

Я только успела набрать в рот воздух, не решив, с чего начать: сразу же сокрушаться насчет того, что я не такая, или что мне следовало бы поучаствовать во всех пари сразу.

Смесь удивления и надежды прокатилась по моему лицу.

— Просто давай отдадимся ему прямо здесь, если попросит, — а это голос Сури. Она словно змея-искусительница нашептывала все мои самые постыдные желания.

— Не переживайте, — Холд даже не улыбался, лишь темные глаза вспыхивали в такт замигавшему фонарю. — Сейчас все они заняты внеплановым испытанием на выносливость.

Все же мои глаза округлились от удивления.

— Не о том думаете, — вот теперь по губам куратора проскользнула улыбка. Ехидная, но не злая.

— А о чем я, по-вашему, думаю?

Фонарь все еще мигал над нами, а мы стояли возле скамейки. Я не решалась сесть туда первой, не смогла бы вынести, что Холд рядом. А если наши колени соприкоснутся? Захочется еще опустить голову ему на плечо. Нет… Так не пойдет. Я не буду робеть перед ним как девчонка, как из какой-нибудь романтической книжки, которые я тоннами читала летом. Да и Холд хоть и тянет на героя, но все же я — не та самая. Пусть спросит у Рика.

Я сложила руки на груди и гордо вскинула подбородок.

— Как раз об этом, — куратор сунул руку в карман и достал небольшой мягкий по виду мешок, откуда извлек нечто, что сверкнуло металлическим блеском. Он без спросу дотронулся до моего запястья, и на руке сомкнулась тонкая цепочка в виде змеи, которая кусала себя за хвост. — Убережет ваши мысли, студентка Риар. В целости и сохранности. Вообще, такие артефакты начинают носить примерно лет с четырнадцати. Лучше поздно, чем никогда, да?

— А это входит в обязанности куратора? Очень заботливо.

Благодарить я никогда не умела, а Холд не ждал. Он отпустил мою руку, и на его губах снова проскользнула тень улыбки.

В голову пришла шальная мысль, что возможно рядом с Холдом я источаю тот самый сладковатый аромат. Такое ведь может быть? И тогда это не забота, а способ уберечь свое спокойствие. Тогда мог бы мне выслать его домовыми духами, зачем нужна эта прогулка. На шею к нему я не бросаюсь, глазки не строю… Под ребрами кольнуло неприятным холодком.

— Почему не отправили домовым духом подарок? Может, расскажите, зачем я здесь?