Все с ней было более или менее нормально, в ее глазах по-прежнему горел веселый огонек, но таблеток на тумбочке все прибывало, и пани Стефания все чаще и чаще заводила разговоры о смерти.

Однажды она попросила меня найти ей хорошего нотариуса.

– Когда найдешь, просто дай ему мой телефон. Мне нужно поговорить.

Несколько дней спустя она спросила, не съезжу ли я с ней в Лодзь.

– В Лодзь?

– Да. Мне нужно кое-что сделать.

– Кое-что – это что?

– В свое время узнаешь.

В принципе, в женщине должна быть загадка, но пани Стефания была какой-то уж очень загадочной. А я не стала вдаваться в расспросы. Решила, что если она захочет, то сама расскажет. У меня было к ней абсолютное доверие, и я знала, что все ее жизненные шаги идеально продуманы.

Марека трудно было уговорить на эту поездку в Лодзь.

– Но зачем в Лодзь? – скривился он.

– Не знаю, Марек. Пани Стефания попросила меня об этом.

– И чего? Теперь ты, как золотая рыбка, будешь исполнять любые желания какой-то старухи? Тебе действительно не на что больше время тратить?

Меня взбесили его слова. Уже сто раз пожалела, что обратилась к нему за помощью. Действительно, ведь могла же сесть в поезд, в автобус, во все что угодно, попросить машину у папы, и мы могли бы поехать вдвоем с пани Стефанией.

– Но я просила о помощи тебя, а не его, – сказала пани Стефания, когда я объявила ей, что Марек нас отвезет.

– Но Марек сделает это с большим удовольствием! – соврала я.

К сожалению, мы обе, кажется, понимали тогда, что я говорю неправду. Однако я не хотела таскать ее по автобусам или поездам. У меня было впечатление, что с пани Стефанией что-то не так. Она становилась все слабее и слабее – такое впечатление, что все в ней болело. Все чаще я ловила себя на мысли, что моя лучшая подруга уже немолода. Я даже когда-то попросила свою маму обследовать ее. Мама тогда обняла меня и сказала:

– Каждый из нас когда-нибудь обязательно будет от чего-то страдать. Так уж устроен этот мир. Придет время, и у тебя что-нибудь заболит, но это будет нескоро, а сначала – у меня и у отца.

Мы тогда купили в аптеке какие-то витамины, пищевые добавки. Радикального улучшения я не ожидала, но знала, что обязана сделать все для пани Стефании. Понятно, что на фоне всего этого я хотела, чтобы наша поездка была для нее как можно менее обременительной.

Марек, пусть и без восторга, но в Лодзь поехал. Ехал – как отбывал повинность. За всю дорогу он не проронил ни слова, за исключением уточнения места нашего путешествия. Он мчался как сумасшедший, словно хотел побыстрее скинуть с себя неприятную обязанность водителя.

Мы отвели пани Стефанию к дому с табличкой «Нотариус».

– Пани Стефания, но вы не наделаете глупостей? – спросила я тихо, открывая тяжелую, массивную дверь в здание.

– Дитя мое, о каких глупостях речь? Это, пожалуй, самое умное, что я делаю в своей жизни, – ответила она с улыбкой. – Все будет зависеть только от того, как ты этим распорядишься. – Она исчезла за дверью, но через мгновение снова выглянула. – Буду через час.

Тогда я не совсем поняла, о чем речь. А должна была.

Я не помню точно, какое было время года, но мы очень замерзли в машине, пока ожидали пани Стефанию. Марек сидел хмурый. Я искренне сожалела, что попросила его поехать с нами.

– Может, кофе тебе принести? – предложила я.

– Нет. Сегодня я уже пил кофе.

– Чай?

– Нет, – отрезал он.

– Хорошо, тогда принесу себе. – Я вышла из машины, закуталась в шарф и отправилась на поиски места, где продавали кофе навынос. Купила два кофе, чай и три печенья. Я вернулась к Мареку и подала ему чай.

– Я не просил чай, – сказал он.

– Просто я думала, что тебе станет теплее, – улыбнулась я. – Ну, улыбнись же. Я ведь и печенье принесла.

На лице Марека появилась странная гримаса.

– С этими печеньями мы только намусорим в машине.

– Не страшно, пропылесосим, – успокоила я его.

Через некоторое время я заметила, что пани Стефания выходит из здания. Следом за ней шел пожилой господин. Они задержались перед входом, о чем-то перемолвились. Мужчина протянул руку. Пани Стефания на минуту замешкалась. Наконец она сняла перчатку и пожала его руку. Так они простояли некоторое время, о чем-то разговаривая. Я вышла из машины, но чувствовала, что не должна им мешать. Увидев меня, она кивнула мужчине и направилась ко мне.

– Можем ехать, – сказала она.

– Всё в порядке?

– Да. В принципе да, – подтвердила она. – Еще только одна вещь.

– Да?

– Марек, ты можешь проехать через Руду Пабьяницкую? Мне нужно посетить один дом, – обратилась она прямо к нашему водителю.

– Сентиментальное путешествие? – улыбнулась я.

– Вроде того, – тихо сказала пани Стефания.

Марек не протестовал, ввел в джи-пи-эс адрес, который сообщила ему наша пожилая спутница, и резко рванул со стоянки.