Шрифт:
– Я рассчитываю на то, что вам будет интересно, – выразил надежду Яцек.
– Покажи бумаги, – сказала Магда.
Мы просидели над ними всю ночь и только под утро пошли спать – Яцек на диване в гостиной, а мы в спальне. После завтрака мы продолжали изучать содержимое папок, которые Яцек все приносил и приносил из своей машины.
Конечно, правильное решение было только одно. Наша жизнь снова изменилась. Следующий год стал переломным. И счастливым. Могло ли быть лучше? Не думаю. За несколько дней я стал владельцем клиники и прекрасно чувствовал себя в этой роли. Я понял, что нахожусь в нужном месте. Участок в Константинове продали и купили неподалеку половину дома-близнеца [8] – практически готового к заселению. Нашу квартиру на Балутах мы тоже продали и сразу переехали. Вначале, как и раньше, мы жили вместе в одной комнате. Затем мы закончили весь первый этаж и взялись за второй.
8
Популярная в Польше застройка: отдельный дом, поделенный на две симметричные половины с разными входами, для двух разных семей. На заднем дворе – садовый участок.
За день до сочельника ко мне записалась новая пациентка, Анна Ковальская. Я вообще не хотел ее принимать. Она отправила имейл вечером, когда мы сидели дома. Магда, конечно, проводила время продуктивно, увлеченно что-то писала, а я лениво просматривал страницы в Интернете.
– Нет, – простонал я.
– Что происходит? – спросила Магда.
– Представляешь, нашлась одна, хочет записаться на завтра. Понимаешь? В канун Рождества! Я обещал себе и тебе, что буду дома. Совести у людей нет!
– Может, у нее что-то неотложное?
– Напишу ей, что ее примет Яцек.
Магда подошла и села мне на колени.
– Ну а если… – она начала расстегивать мою рубашку. – Ну а если она считает моего мужа лучшим, величайшим, опытнейшим врачом во всей Лодзи?
– Мх-мх… – буркнул я. – Бери выше – во всей Польше.
– Во всей, во всей, во всей…
Мы больше не продолжали разговор. Магда была лучшая любовница во всей Лодзи, во всей Польше, во всей Европе и на всем свете. Во всей Галактике.
Два часа спустя мы лежали на кровати и смотрели фильм.
– И что ты ей ответишь? – спросила она.
– Кому?
– Ну, той женщине, которая хочет попасть на прием.
– Черт, совсем забыл, – нехотя пробормотал я.
Магда всегда следила за тем, чтобы я отвечал на все письма, даже на самые мелкие. Часто она даже делала это сама, от моего имени. «Ты должен уважать своих пациенток, – говорила она. – А отсутствие ответа – это неуважение».
Магда встала и нагишом села к моему ноутбуку. Она закинула ногу на ногу и начала писать, повторяя вслух:
– Уважаемая пани, я понимаю, что для Вас это важно, коль скоро Вы хотите встретиться со мной в канун Рождества. Располагаю свободным временем только с десяти до одиннадцати, а потом помогаю моей любимой жене в подготовке рождественского стола. Я буду приправлять борщ, потому что я делаю это лучше всех в мире, а затем, прежде чем я увижу первую звезду на небе, я съем всю селедку, потому что из всех деликатесов это самый мой любимый.
Я рассмеялся.
– Итак, жду Вас в десять. Шимон Ярославский. – Четко, по слогам произнеся последние слова, она звонко щелкнула клавишей, ставя точку, и сообщила: – Все, отправлено.
Я резко поднялся:
– Только не говори, что ты отправила такое письмо!
– Отправила, – хитро улыбнулась моя жена.
– Шутишь!
Я подошел к ноутбуку. В отправленных на самом деле было письмо пани Анне Ковальской.
– Ну не знаю, допускает ли такое профессиональная этика, – начал я робко.
– Один раз живешь, дорогой! В канун Рождества должны сбываться мечты. А ее мечтой было встретиться с тобой. Не переживай, я составлю тебе компанию, иначе буду ревновать.
В тот момент я не догадывался, что встреча с пани Анной Ковальской придаст моей жизни совершенно новый смысл.
На следующий день я был очень недоволен тем, что поддался уговорам Магды и согласился принять эту пациентку. Я так устал к концу года, что предпочел бы полежать немного дольше в постели с собственной женой, чем проводить это время на работе.
Однако пришлось вставать. После совместного душа мы сели завтракать и съели почти всю сельдь, приготовленную к ужину, взяли с собой кофе и поехали в клинику.
Магда пошла в ординаторскую, а я в кабинет. Пани Ковальская опаздывала. Через некоторое время вошла медсестра.
– Пациентка сейчас будет. Вот ее анализы.
Я посмотрел на листок. Высокая бета-ХГЧ. Девятая неделя беременности. Наверное, поэтому она и хотела прийти так быстро. Я улыбнулся, но в душе почувствовал легкую зависть. Мы с Магдой вот уже два месяца «работали в этом направлении», но как-то без особого результата. Каждый раз я впадал в раздумья, что бы я сказал пациентке, которая придет ко мне и скажет, что уже два месяца не может забеременеть. Наверное, отослал бы ее к мужу, пусть продолжат попытки. Вот и мы пытались.