Эх, если бы только Николай знал, что пройдут годы (совсем немного в историческом масштабе) и он вспомнит эту историю, когда, будучи уже поседевшим пенсионером, будет сидеть у окна, пересчитывая свои жалкие, оставшееся рублишки. А под окнами его дома какие-то ловкие люди установят будочки, которые станут называться обменными пунктами, и граждане станут к ним в очередь, чтобы обменять свои, ставшие никому ненужными, «деревянные» на зеленые бумажки, подобные только что уничтоженной.

Но все это будет потом, а сейчас для Николая был Праздник, Праздник Жизни.

Все было хорошо. Испытания разработанной им торпеды прошли просто великолепно, а то, что она получилась слишком грозной — не его дело, пусть разбираются руководители страны. И со старшего лейтенанта Никифорова, ставшего его другом, наверняка, снимут наложенные взыскания — товарищ Верховцев, наверняка, постарается. И с дурацкой купюрой тоже благополучно покончили. Это все? Нет, конечно, нет! Сработал знак «В», и с водной стихией установлен полный контакт, и она ему, Николаю, уже неоднократно помогла. Хотя, исходя из его статуса «Водного Стража», и он должен помогать ей, и он обязательно поможет, когда это потребуется.

Правда, завтра ему еще предстоит поработать переводчиком на занятии, которое будет проводить летчик-американец, так это будет завтра, а не сегодня.

День только начинается, и он свободен до самого вечера и проведет этот день он, конечно же, с Галей. С ней он не виделся уже два дня, так как уставал так, что не было никаких сил дойти до ее комнаты. И еще, возможно, будет награждение, о котором упоминал адмирал. Правда, ему уже обещали награду за разработку ручного противотанкового гранатомета, но пока ничего такого не произошло, хотя времени прошло совсем мало.

И от избытка чувств Николаю захотелось запеть, но певец из него был никудышный, и он решил, что лучше почитать стихи.

— «А какие, чьи? Пушкина, Лермонтова, Блока? Нет, не ко времени. Лучше… Маяковского». И он начал:

«Мне наплевать

на бронзы многопудье,

мне наплевать

на мраморную слизь…»

Он двигался размашистым шагом, а свежий, океанский ветер развевал полы его полушубка, и пытался сорвать шапку, но это ему нисколько не мешало.